Парикмахер учтиво улыбнулся и с сожалением покачал головой.
— Сегодня нет, Иванова-сан. Во Владивосток прибыл императорский крейсер… Оцень радости много. Сегодня не можно работать! — Японец торжественно указал глазами на рейд.
— Зачем крейсер-то пришел? — спросил парикмахера пожилой усатый человек в кепке.
Японец напыжился, выпрямился и важно проговорил:
— Защищать имущество и жизнь японских граждан.
— Смешной вы, Жан! — улыбнулась женщина. — От кого же вас надо защищать?
Парикмахер отвел глаза в сторону. Какая-то напряженность проглядывала во всех его движениях. Он снисходительно усмехнулся:
— Во время таких беспорядков, которые есть в России, мадам, — важно сказал парикмахер, — японский император думает о своих детях, которые живут в этой стране! — Словно спохватившись, он вдруг переменил тон и произнес будничным голосом: — Мы маленькие люди, Иванова-сан, нам ничего не известно!
Дама опять обратилась к нему:
— Скажите, Жан, что там написано?
Крючковатые иероглифы чернели по борту крейсера.
— «И-ва-ми»! — прочел парикмахер вслух. — «Ивами» называется этот крейсер. — Какой-то огонек зажегся опять в глазах парикмахера. Он не мог равнодушно смотреть на этот корабль, стоявший на рейде, на флаг с красным кругом. Он добавил: — У нашего императора очень большой флот!..
— Жан! — сказала дама, усмехнувшись. — Да вам-то какое дело до этого? Вы же куафер, а не моряк!
— Да, мадам, — ответил парикмахер и, раскланявшись, присоединился к своим соотечественникам, направлявшимся дальше вдоль пристани.
— Ишь, занесся! — промолвил рабочий, прислушивавшийся к этому разговору, провожая японцев взглядом. — Флота у ихнего императора много, а!..
Японцы сгрудились у центрального причала. Они шумели, приветственно махали шляпами, носовыми платками, а кое-кто маленькими национальными флажками. Потом японцы задвигались, пропуская кого-то, и закричали враз:
— Банзай!
— Чего это они заколготились? — спросил рабочий, стоявший возле ребят, с любопытством вглядываясь в происходящее.
На причал вышла группа японцев. Один из них был в циллиндре, просторном черном пальто с пелериной и лаковых штиблетах.
— Японский консул! — сказал рабочий.
Консул заложил руки в белых перчатках за спину и, блеснув выпуклыми стеклами роговых очков, сказал что-то одному из пришедших с ним; тот быстро развернул какой-то свиток, что держал в руках, — это оказался японский флаг, — и принялся размахивать им, привлекая внимание крейсера.
— Сигналит! — сказали в толпе.
— Кого-то еще ждут, ишь, место расчищают!
И верно, приехавшие с консулом японцы принялись поспешно оттеснять толпу в сторону, так что теперь консул со своими подчиненными был на виду у всех.
Засигналили и на «Ивами».
Консул глядел на крейсер не мигая — весь воплощение важности, — не шевелясь, не поворачивая головы, подняв вверх свое изжелта-смуглое лицо с редкими седоватыми усами.
От борта «Ивами» отвалил маленький белый посыльный катер. На палубе его тесной кучкой стояли офицеры.
Со Светланской послышались автомобильные гудки. Несколько машин с разноцветными флажками на радиаторах спускались к порту. Люди шарахнулись в сторону, расступившись коридором. Машины остановились у каменных плит причала, где находился японский консул. Ветер с залива трепал флажки, разворачивая их и словно нарочно показывая: американский, английский, французский, бельгийский…
— Иностранцы! — пронеслось в толпе.
Приехавшие вышли из машин, и на причале тотчас же запестрели цветные нашивки, заблестели галуны и пуговицы военных, засверкали белоснежные крахмальные воротнички штатских.
— Весь консульский корпус! — проговорил какой-то чиновник, жадными глазами разглядывавший все происходящее.
— А чего они приехали? — спросила женщина в демисезонном пальто. Поди, попрут сейчас японцев-то!
— Держи карман шире! — отозвался рабочий. — Все они одна печка-лавочка!.. Гляди, мало что не целуются!
Блестящей толпою иностранные консулы подошли к японскому. Улыбаясь, они здоровались, жали руки, раскланивались. Оживилось и каменное лицо японского консула, он тоже заулыбался и приподнял цилиндр, обнажив седоватую стриженную ежиком голову, которая делала его похожим более на старого военного, чем на дипломата.
Между тем белый катер с «Ивами» подошел к причалу. Японские моряки гуськом прошли с катера по шаткому трапу на землю. Консул важно и церемонно приветствовал моряков. Толпа в этот момент затихла, и гортанные звуки его речи были слышны далеко. Хотя никто из русских не понимал, о чем говорит консул, но рабочий, стоявший возле ребят, вслух сказал:
Читать дальше