Анатолий Коридоров - Планета Крампус. Роман

Ночь была тихая и ясная. Над головами разведчиков мирно мерцали звезды. Иногда, споря со звездами, вспыхивали осветительные ракеты, запускаемые с немецких траншей.

Путь в тыл к немцам был знаком разведчикам и хорошо проверен. В его надежности никто не сомневался. Перед немецкими траншеями в низкорослом осиннике, где начинаются зыбучие мхи, а за ними темные воды болот с торчащими травяными и мшистыми кочками, запасливыми разведчиками загодя припасены и припрятаны от посторонних глаз жерди для прощупывания дна при передвижении по этим труднодоступным местам.

Группа Ждановского в потемках подошла к краю заболоченного пространства. Здесь бойцам предстояло сделать окончательную проверку всей своей амуниции, прежде чем шагнуть с твердого берега в топкое болото. На ногах каждого разведчика должны быть ношенные, бэушные сапоги, которые только и годятся по топям шлепать. А нормальная, повседневная пара сапог с портянками в них, связанная между собой, должна была висеть или на шее, или через плечо.

Убедившись, что с этим ни у кого недоразумений нет, группа, наконец, начала переход по знакомому маршруту через зыбкие топи в глубину немецкого тыла. Впереди шел командир отделения Ждановский. За ним десять разведчиков.

Алексей шел легко. Рана его не доставала. Он даже начал о ней забывать. Сейчас он не уступал в группе, пожалуй, никому. Держался на равных. Это его радовало и успокаивало, вносило смысл и равновесие в фронтовую жизнь. Он шел, и глаза его, уже привыкшие к темноте, чуть разбавленной лунным светом, упирались в смутную тень спины шедшего перед ним бойца Храмцова.

Храмцов был дюжим парнем, в прошлом футболист, всегда улыбчивый, с постоянно добродушным взглядом. Казалось, разозлить, вывести его из себя не сможет никто и ничто, но это было не так. Он столь неистово ненавидел всю немецкую фашистскую сволочь, что становился неузнаваем, если речь заходила о них, о немцах. А что говорить, если он с ними встречался в разведке. Храмцов шел, казалось, не торопясь, но Алексей, пытаясь безошибочно, насколько это было возможно, ступать след в след, едва поспевал за ним.

Следом за Алексеем боролся в темноте с болотной трясиной боец Самоха. В прошлой мирной жизни Самоха тоже имел спортивную биографию. Он был боксер. И вполне приличный, поскольку, как оказалось, не раз успешно выступал на всесоюзных турнирах по боксу. Но роста Самоха, по сравнению с Храмцовым, был незавидного.

Группа шла тихо. Слышно было только, как хлюпала под ногами вода. Из-под ног вздымались и лопались пузыри, изливая наружу зловонные запахи. Пока ноги проваливались в трясину чуть выше колена. Но все, кто ходил по этой болотине раньше, знали, что еще придется идти в этой грязной жиже и по пояс, и даже по грудь.

Слева, через низкорослый соснячок, едва приметно заблестела при робком лунном свете черная гладь Глухого озера. К его берегам подойти никому и никогда не удавалось. Группе следовало на достаточном расстоянии обогнуть это озеро и пройти еще с полкилометра, чтобы ступить на твердую почву.

Не упуская ни на мгновение маячивший перед ним темный силуэт Храмцова, Алексей занимал себя мыслями о прошлом. Ему вспомнились строчки о разведке, записанные в заветную тетрадку еще в госпитале. Он думал тогда о прошлых вылазках с сослуживцами, которые сейчас воюют где-то без него.

– Ну, твари поганые, – позади Алексея Самоха клял немцев в хвост и в гриву. – Из-за этой проклятой падали приходится по своей земле гнилыми болотами шастать. Ну, суки, погодите у меня.

Говорил ли что впереди идущий Храмцов, Алексей не слышал. Наверняка тоже передавал приветы фашистской нечисти.

Небо уже посерело, когда под ногами у разведчиков оказалась хрустящая мелкими веточками и шелестящая сухими листьями земля, на которой росли разлапистая ель, пара осинок, да две-три тонких березки. Впереди оставались сущие пустяки – метров чуть более ста до лесного массива. А сейчас бойцам предстояло переобуться в сухие сапоги, которые они бережно и заботливо донесли на своих шеях и плечах. А грязные и промокшие «болотники» оставить здесь до возвращения с боевого задания.