Серж Арденн - Тайна Тамплиеров

Оказавшись на пороге, шевалье остановился, позволив привыкнуть глазам к полумраку. Но силуэт одинокого незнакомца не ускользнул от наблюдательного Сигиньяка, подозрительность которого заставила взяться за эфес шпаги. Виконт замер, что, в свою очередь насторожило мушкетера. Они, молча, глядели друг на друга, оценивая возможности как собственные, так и противника. Время потеряло обычный счет.

Мгновенья превратились в минуты. Мерные удары пульса, отозвались в ушах, заглушая голоса анжуйцев, слышавшиеся из-за соломенной горы, откуда-то из глубины помещения. Арамис незаметно послабил пряжку плаща, чтобы с легкостью избавиться от неудобной, стесняющей движения одежды. Жиль, не отводя глаз, беззвучно, на мягких ногах, отступил, заняв выгодную позицию. Послышался шелест извлекаемой из ножен стали, призвавшей противников броситься друг на друга. Искры, высекаемые клинками, разлетались в разные стороны. Дворяне кружили, неистово хрипя, намереваясь поразить один другого смертоносным жалом клинков.

Гаспар напуганный подобным оборотом, сполз, укрывшись за ворохом сена, судорожно, дрожащими руками, пытаясь поджечь фитиль. Через несколько мгновений анжуйцы и мушкетеры сошлись в узком проходе конюшни. Звон стали, проклятия, ржание напуганных лошадей наполнили ветхую постройку. Прогремел выстрел из аркебузы, дополнив разнообразие звуков едким пороховым дымом. Д'Юзак схватившись за пробитое пулей плечо повалился в корыто наполненное овсом.

Неожиданность непременно вносит смятения в расположение врага. Выстрел, что повлек за собой потери, ослабил напор мушкетеров, ретировавшихся и укрывшихся за деревянными перегородками. Замешательство противника побудило де Ро к стремительной атаке. Он бросился вперед и в молниеносном выпаде поразил одного из врагов. Барон де Лишар вскрикнул, схватившись за продырявленный живот. Луи не останавливаясь, развивая успех, ринулся на мушкетеров, не успевших приспособиться к бою в кромешной тьме, ведь единственный, подвешенный к балке фонарь, был предусмотрительно, разбит Гийомом. Удар де База, рукояткой даги, пришелся в лицо Брюкола, отчего тот отпрянул к стене и незамедлительно получил смертельный укол в сердце. Мушкетер с пробитой грудью, сполз по стене, растянувшись на покрытом соломой полу. Арамис отступал не столько под натиском Сигиньяка, сколько предвидя своё тяжелое положение, оказавшись в меньшинстве. Он пятился к тому месту, где притаился Гаспар. Слуга ещё не успевший перезарядить аркебузу, разглядел затылок незнакомца желавшего продырявить любимого хозяина. Он взвесил все за и против, после чего нанес удар прикладом по макушке мушкетера. Арамис пошатнулся, выпустил шпагу и рухнул в ворох соломы.

Через четверть часа, анжуйцы, подгоняя лошадей, миновали городские ворота. Их угрюмые лица были обращены на запад, в сторону незнакомой, и как им теперь казалось, зловещей Барселоны.

1 Мартин Лютер (1483-1546) – инициатор Реформации, христианский богослов, переводчик Библии на немецкий язык. Его именем названо одно из направлений протестантизма. Родился в городе Айслебен, Саксония.

2 Брэ (фр. braies) – деталь мужского костюма, разновидность кальсон.

ГЛАВА 3 (32) «Г аррота»

ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

Сумерки опускались над Парижем. Серое грозовое небо, проколотое шпилями островерхих башен, крестами церквей и колоколен, обрушилось на великий город проливным дождем. Крупные капли, с грохотом барабаня по крышам, скатывались на землю, исчезая в лужах, подобно человеческим судьбам, приходящим на землю, и растворяющимся в вечности.

Мужчина, закутанный в плащ, вышел из улицы Сент-Антуан, прошел вдоль фасада величественной ратуши, остановившись посреди Гревской площади 1. Его размышления о смерти, всякий раз, когда он оказывался на месте публичной казни, будоражили сознание. Струи воды, били его в лицо, ветер срывал плащ с его плеч, его остекленевший взгляд бездумно скользил по булыжникам, покрывавшим площадь, омытым кровью множества людей, обезглавленных по приговору парижского парламента, а порой просто по чьей-то нелепой прихоти. «Сколькие из них были невиновны?» великое множество раз, спрашивал он себя, взирая на роковую площадь. «Сколькие попали под топором, будучи чисты перед Богом и людьми словно ангелы? Но человеческий суд, очевидно, сильнее Божьего, по крайней мере, здесь, на грешной земле, если Господь позволяет осудить и казнить невинных? Значит, вмешательство Святого провидения не способно спасти от человеческих пороков и ошибок, не в силах защитить безгреховных, не в силах восстановить справедливость. Отчего же тогда мы несчастные обращаемся к Всевышнему, уповая на него? Чем заблудшие души убийц отличаются от их жертв если и те и другие взывая к Небу не получают ответа и не в праве рассчитывать на прощение?