Эдуард Филатьев - Портрет в черепаховой раме. Книга 1. Покинутая дама

– С добрым утром, полковник Ванюша!

– С добрым утром, дорогая Наташенька! – ответил Загряжский.

– Вы, оказывается, не только великолепный танцор! Вы ещё и звонарь замечательный! Жаль только, ваш звон так быстро затих!

– Это можно быстро поправить! – сказал полковник. – Куда вам его доставить?

– Кого? – с удивлением спросила Наталья.

– Звон колокольный!

– Сумеете взять его? – она изобразила рукой, как надо схватывать звон. – И привезти?

– Карабинеры слов своих просто так не бросают! Если говорят, что доставят, значит доставят.

– Вот оно что! – воскликнула Наталья и рассмеялась. – Тогда ищите мои сани на ярмарке! Собираюсь всю её объехать.

– Разыщем! – пообещал Загряжский. – Дерпт город небольшой!

Он вскочил на коня и крикнул:

– До скорой встречи, дорогая Натальюшка!

Тем временем в Дерпт прикатила дорожная берлина Натальи Голицыной. Первым делом приехавшая княгиня велела своей горничной Палаше разузнать всё то, что в городе говорят о полке карабинеров и его командире. А Панкратию Быкову, отправленному в Дерпт несколько дней назад, приказала разыскать Загряжского и доставить к ней.

Сама же княгиня привела себя в порядок после многодневной поездки и отправилась по указанному Панкратием адресу.

Её сани прикатили на малолюдную улицу. Возница спрыгнул с облучка на мостовую, огляделся по сторонам и пошёл вдоль домов.

Дверь одного из особняков неожиданно распахнулась, и на улицу вышел Василий Фомин. Возница обратился к нему:

– Желаю здравствовать, господин любезный!

– Желаю того же самого! – ответил Фомин.

– Не знаете ли вы, в каком из этих домов проживает Лизавета Киргоф?

– Госпожа Луиза Кирхгоф?

– Она самая!

– Знаю! Только что от неё.

– Стало быть, она проживает здесь? – и возница указал на дом, из которого вышел его собеседник.

– Здесь, здесь! Она как раз сейчас принимает.

– Премного благодарствуем, господин любезный, звание и чин коего мне совершенно неведомы.

– Не стоит благодарности! – ответил с улыбкой Фомин и зашагал своей дорогой.

А возница вернулся к саням, сел на облучок, взял в руки вожжи и подкатил к дому, из которого вышел Фомин.

– Приехали? – спросила Наталья Петровна.

– Точно так! – ответил возница, спрыгнул с облучка, подошёл к крыльцу и дёрнул за дужку дверного звонка.

Дверь открыла молодая девушка.

– К госпоже Киргоф! – торжественно произнёс возница.

– Прошу вас! – последовал ответ.

– Сейчас приглашу! – сказал возница, подбежал к саням и сказал:

– Пожалуйте, госпожа Наталья Петровна! Вас ждут.

Голицына покинула сани, вошла в дом и сбросила шубу на руки встречавшей её девушки. Та повесила шубу и сказала:

– Прошу пройти сюда!

Княгиня вошла в комнату.

Сквозь занавешенные окна дневной свет почти не проникал. Лишь несколько свечей тускло освещали множество самых разных часов на стенках, попугая в клетке и нахохлившуюся ворону на комоде.

– Матушка Луиза сейчас придёт, – сказала девушка.

– Поскорее бы! Долго ждать не могу!

– Чтобы поспевать всегда и всюду, надо уметь отрешаться от прошлого. Люди сами приковали себя к сиюминутным мгновениям и превратились в рабов времени.

– Что? – грозно спросила княгиня, не привыкшая к тому, чтобы кто-то её поучал.

– Так говорит матушка Луиза, – скромно пояснила девушка.

– Кто, кто? – недовольно переспросила Голицына.

– Матушка Луиза!

Попугай тотчас встрепенулся и хрипло прокричал:

– Матушка! Матушка!

Ворона тоже разинула клюв:

– Карр!

И сразу, как по команде, забили часы, закурлыкали куранты, заскрипела, заиграв, стоявшая в углу шарманка.

В комнате появилась женщина лет шестидесяти, которая сказала:

– Милости прошу к нашему шалашу!

– Матушка! Матушка! – радостно закричал попугай.

– Карр! – подхватила ворона.

– Всё! Аллес! Руих! Тишина! – строго скомандовала старушка.

Тотчас перестали бить часы, затих попугай, замерла ворона. И в комнате воцарилось тишина, которую нарушали лишь звуки падавших где-то неподалёку капель воды и тиканье часов.

– Рада приветствовать вас, госпожа Голицына! – сказала ворожея и, указав на кресло возле стола, пригласила. – Пожалуйста, садитесь!

Сама же примостилась напротив гостьи на краю кушетки.

– День добрый, матушка Луиза! – сказала княгиня, садясь в кресло. – Как вы узнали меня?

– Я знаю всех, кто живёт в Дерпте и окрест.

– Но я только что приехала из Санкт-Петербурга.