Маргарита Мартынова - Главная роль

– И вас обманули? – вдруг заинтересовалась девушка. – Мошенники? Плохие инвесторы?

Жак слабо улыбнулся:

– Давно это было, мадемуазель. Давно…

Арабелла снова посмотрела на Сену.

– Я же могла тоже быть сейчас среди всех людей… – сурово сказала она, имея в виду предместья бедняков. – Поэтому, стремлюсь понять: вдруг там кому-то нужна помощь. А, может быть, я могу сделать что-то для вас? – девушка вдруг оживилась и схватила старьевщика за широкую грязную ладонь. – Вы помогли мне, я могу отблагодарить вас!

Глаза ее заблестели, озаряемые мыслью. Арабелла стянула с руки золотой браслет и попыталась вложить его в сильную руку Жака.

– Это стоит больше, чем несколько дней вашего труда!

– Нет, мадемуазель, я не могу, – отказывался тот.

– Возьмите!

– Нет, Арабелла, – твердо покачал головой старьевщик и положил браслет на колени девушки. – Я же не смогу продать эту вещь, взгляни на меня. Никто не поверит, что я не совершил кражи или не получил обманом эту драгоценность. Меня могут задержать даже…

Внезапно поняв справедливость его слов, та вздохнула и надела браслет обратно на руку.

– Я не подумала, извините. Я хотела как лучше…

– Ты не парижанка ведь? – вдруг спросил Жак, утирая нос засаленным рукавом.

– Нет, – как-то просто ответила Арабелла. – Мы с отцом жили в предместье Лиона. Здесь я всего полгода…

Старик потер рукавом колено, оттирая грязное пятно.

– Скоро совсем стемнеет. Тебе надо домой, родители волноваться будут.

– У меня нет родителей. Меня никто не будет искать, – девушка встала. – Но надо идти домой, вы правы…

Старьевщик взглянул на ее хрупкую фигуру и захлопал по карманам своей блузы:

– Далеко же идти… Тебе нужна мелочь на фиакр.

– Нет-нет, – Арабелла тронула его за плечо. – Не нужно! Я пойду пешком, – она вдруг хихикнула. – Посмотрите на мое платье! Ни один кучер не согласится посадить к себе такую грязную пассажирку, – и вдруг подала Жаку руку. – Держитесь, я помогу вам встать!

Тот на секунду замешкался.

– Полагаешь, я уже так стар?

Арабелла проигнорировала его вопрос, продолжая с улыбкой протягивать ему узкую ладонь. Жак, чуть покряхтывая, схватил руку девушки, и, помогая себе своей палкой, поднялся с земли. Несколько секунд они смотрели друг на друга: юная девушка в перепачканном помоями платье и пожилой старьевщик, опиравшийся на свою палку. Потом Арабелла еще раз улыбнулась, сказала «спасибо» и быстрым шагом пошла по улице, стараясь держаться в тени домов.

Она ни слова не соврала своему новому знакомому. Она и правда жила в Париже всего полгода, приехав сюда после замужества. Французская столица кишела сплетнями, случаями, разнообразными слоями общества, другой жизнью – и всё это было неинтересно девушке, которой только должно было исполниться восемнадцать. Арабелла искренне испугалась ситуации, произошедшей с ней сегодня, но это не заставило ее избегать бедных районов. Она шла домой с мыслью, что еще вернется.

Квартал Шоссе д’Антен, куда сейчас направлялась девушка, располагался на правом берегу Сены недалеко от бульвара Итальянцев, ассоциирующегося у парижан не иначе, как с показом мод. Арабелла уже успела оценить странное для нее позерство: все тамошние жители старались перещеголять друг друга в модных веяниях, выставляя напоказ шелка и драгоценности. Ежедневно сам бульвар Итальянцев был наводнен дамами, сверкающими изысканными платьями, которые при этом бесцеремонно глазели по сторонам, а некоторые даже выносили стул и гуляли таким способом, часами не вставая с места.

Оказавшись на улице Мучеников, Арабелла осмотрелась по сторонам, борясь со странным ощущением, что за ней кто-то идет, но, никого не увидев, облегченно вздохнула и свернула к двухэтажному особняку с позолоченными узорами на фасаде. Немного подумав, она обошла дом с другой стороны и толкнула дверь, ведущую на кухню.

Девушку встретила тишина, впрочем, как и всегда. Здесь не было голосов или веселого смеха, но здесь также не имели место быть ни званые ужины, ни семейные ссоры. Большой особняк, обставленный массивной мебелью в темных тонах, казалось, лишь терпеливо взирал на все происходящее. Со стороны кухни плыли запахи, напомнившие Арабелле о том, что она давно ничего не ела.

– Мадам? – услышала она женский голос слева от себя и вздрогнула.

– Добрый вечер, Матильда, – сказала девушка, стараясь казаться невозмутимой.

– Подавать ужин? – лицо пожилой служанки не выражало никаких эмоций.