Владимир Шуванников - Сталинградское Евангелие архимандрита Кирилла (Павлова)

– Знаете, в армии в этом отношении подковывали солдат. Недаром каждый день занятия были, политминутки. Политруки работали, настраивали на защиту Отечества от немецких захватчиков.

– А те, кого призвали в день войны, были верующими?

– Ну, из тех были верующие – там уже старички такие пришли.

– Как они войну воспринимали? Как попущение Божие?

– Я не знаю, что у них было на уме. Некоторые мечтали – лишь бы в больницу попасть, отдохнуть там. Так ни одна болезнь не брала. Переходы ведь по 70 километров делали пешком – недоедали, не спали… Плетутся, бедняжки, обессиленные.

– Недавно книга вышла, в которой доказывается, что мы сами хотели напасть на Германию, а Гитлер нас опередил.

– Нет-нет. Все-таки мы неподготовленные вступили в войну. Я был очевидцем, как наши «ястребки», «яки», встречались с «мессершмиттами» – наши самолеты падали за раз: загораются и падают. И «яки» боялись: появлялся «мессершмитт» – они все врассыпную.

– Немецкие самолеты хорошие были?

– Хорошие. Бронированные, маневренные, а наши – что самолеты, что танки – фанерные…

– А как же так получилось – ожидали, что будет война, и не подготовились?

– Наверное, слишком много думали о себе. Хотели шапками закидать. Мол, не допустим врага на свою землю, а будем его бить только на его территории. Людям вселили такую самонадеянную мысль – и почивали на лаврах.

– А какое у вас звание было, когда война началась?

– А никакое – рядовой… Как Гитлер (смеется) – ефрейтор.

– А сержантом кто был?

– Не знаю. Много было сержантов.

– А закончили войну вы кем – генералом?

– Нет, рядовым…

– Ну, что же, батюшка, вас за все время войны не повысили ни разу в звании?

– А я не хотел.

– А вас, что, спрашивали?

– Если б хотел – я бы мог.

– А как вас в партию принимали?

– В партию?

– Был такой момент в вашей биографии?

– Чуть-чуть… Я был не полным партийцем – половинным.

– Кандидатом. Не мог отделаться, защитить себя, мотивировку найти… Они наметили нас пять человек – дескать, победили под Сталинградом, молодые, дисциплинированные – политрук поручился, прошение написал задним числом. Без меня меня женили.

Фронтовые «Известия» о развернувшейся в Сталинграде кампании по приему советских воинов в ряды ВКП(б)

– Кандидатом?

– А как же вам удалось все-таки избежать вступления в партию?

– Путем мытарства… Гоняли меня. Зайти просто было, а выйти – стоило жизни. Это просто Господь спас.

– А то бы все? «Могилевская» губерния? По закону военного времени?

– Да-да.

– Но вы же им твердо сказали?

– Твердо, непоколебимо. Проникся духом – все.

– Как они это восприняли?

– Меня мытарили. Вывели в политотдел корпуса, там полковник старый, татарин, меня так чистил – ой! Пугал, такие каверзные вопросы задавал. Потом говорит: «Да ты засиделся… Тамбов тебе?» Говорит старшине: «Завтра танковая бригада на передовую едет, его – туда, автоматчиком!» Господь спас. Меня старшина наш повел туда. Ну, автоматчик на танке – это, конечно, смерть. А начальник штаба выходит: «За что его к нам? Чем он провинился?» Он говорит: «За религиозные убеждения. Верующий». А тот отвечает: «У нас таких своих полно. Не надо, голубчик, веди его обратно». Отказался.

– А что, у них действительно было много верующих, что они не знали, что с ними делать?

– Вот не знаю – так он ответил. Повел меня обратно в нашу роту, где я был. А потом какой-то совхоз или колхоз попросил помощи на полевых работах – арбузы, бахчу, подсолнечник убирать. Человек, наверное, 16 на поле откомандировали, дали нам продуктов с собой. Там еще колхоз нам давал молока. И мы там отдыхали, наверное, месяц, от такой нервотрепки.

– Это где было?

– Это было в районе Павлограда, в Днепропетровской области…

– Недавно читал, что в архивных армейских источниках найдена информация, что в Сталинграде были некие знамения…

– Я не знаю, может быть, и были знамения, но распространять это – не распространяли – не то время было. Наоборот, старались не допускать информацию до широких масс. Но бои были страшные – немцы там пускали по тысяче самолетов.