Володимир Худенко - Вода в Ордане

Приблуда заходит в пустой шинок и неспешно хозяйничает там – наливает себе горилки, садится за стол и ест колбасу, вяленую рыбу, галушки. Наевшись и еще пригубив горилки, он достает из торбы люльку и табак, закуривает, курит, задумавшись, затем напевает пьяным, но красивым голосом.

ПРИБЛУДА: Та наступала черная хмара – стал дождик накрапать. Ой там собралась бедна голота до шинка гулять…

К шинку в сумерках подъезжает целая ватага казаков. Многие из них вооружены мушкетами-янычарками и пистолями. Слышно, как приблуда поет внутри шинка.

ПРИБЛУДА: Пили горилку, пили й наливку, и мед будем пить… А кто с нас, братцы, будет смеяться – того будем бить!..

Приблуда сидит и поет за столом с погасшей люлькой в руке. Вдруг с улицы доносится хрипловатый и несколько квелый женский голос.

ГОЛОС: Добрый человек, выйдите к нам – поговорим!

Приблуда сплевывает на пол и вытрушивает люльку, насыпает в нее табака и прикуривает огнивом.

ПРИБЛУДА (запевая): Ой идет богач, ой идет дукач, насмехается…

ГОЛОС: Добрый человек!

ПРИБЛУДА: Молчи, короста! Дай я песню допою…

За окнами слышится какая-то суета, затем вновь тот же женский голос.

ГОЛОС: Я с вами запою, хотите?

ПРИБЛУДА (сквозь зубы): А чтоб ты сдохла! (поет) Ой за що, за що, вража голота напивается?…

Женский голос вдруг присоединяется к его, и они допевают куплет вместе.

ПРИБЛУДА (сквозь зубы): Тьху, баба дурная, перепаскудила!..

Он тяжело встает, бросает люльку на стол и берет с прилавка нагайку, идет к двери.

Приблуда выходит из шинка с нагайкой. Он видит ватагу казаков, окружившую полукругом шинок, некоторые с обнаженными саблями, но большинство с мушкетами и пистолями, целится в него. За возами стоит горстка посполитых, среди которых – шинкарка и сварливая крестьянка с мужем. Впереди же всех, почти в центре двора, стоит не слишком высокая худенькая молодица. Одета она дорого, но сдержанно – воловьи чеботы, черная юбка с красным оборком, запаска с черной вышивкой, корсетка черная с красной каймой, сорочка с аккуратными узорами на рукавах, бирюзовые бусы на шее. Лицо у молодицы очень юное и по-девичьи красивое, лишь при этом болезненно бледное. А вокруг белого очипка обмотан и несколько щегольски закинут назад необычный черно-белый клетчатый платок.

ПРИБЛУДА: Ты чего же мешаешься, вражья паскуда? Чего? Не видишь, я пьянствую тут и пою?

МОЛОДИЦА (примирительно выставляя руки): Добрый человек…

ПРИБЛОДА: Какой я тебе, Христа душу твою йоб, добрый человек? Ты чего же, вылезла, сучья дочка? Чего? Или ты думаешь, шо если перед сотником или полковником своим ноги раздвинула, так уже и атаманша? Ты чего, же чертова сука? Чего? Куда б ты мешалася, мать твою йоб! Тебе полковнику твоему лейстровому ноги омывать… которые и в шаровары не влезают вместе с пузом. А ты в шинок метешься среди ночи и красуешься со лицарством своим? Вот я тебя, паскуду, научу смирению!..

Во время этой пьяной тирады очень гневаются казаки – некоторые из них подходят ближе или угрожающе поднимают мушкеты, но молодица реагирует иначе. Сначала она пытается сдержать улыбку, потом улыбается, а потом заливается беззвучным смехом, прикрыв губы рукой, в припадке этого смеха она, едва совладав с собой, машет казакам, и они отходят назад, опускают мушкеты. Приблуда же только в конце речи замечает произведенный эффект.

ПРИБЛУДА: Чего ж ты скалишься, глупая баба?

МОЛОДИЦА: Ой… Я уже прослышала, что вы восхитительный ритор, но это… Ох… Ха-ха! Послушайте, едемте с нами на хутор! Сейчас небезопасно на дорогах, и зачем вы будете тут пить один? У нас есть свежий мед, баранина… не откажитесь! Я приношу вам извинения за поведение моих людей, они будут наказаны, вы благородно поступили, осадив их. Но пусть шинкарка закроет шинок как годится, и мы погуляем, как люди, у нас… Ну, хотите я с вами еще спою?

Она очень приветливо улыбается своими бледными бескровными губами. Но приблуда, кажется, вовсе ее не слушает.

ПРИБЛУДА: Ты что же мелешь, потороча?… Я не люблю таких нахальных баб и зараз проучу тебя, паскуду.

Он молниеносно вскидывает нагайку, но молодица необъяснимо быстро уклоняется от удара. Он, пошатнувшись, смотрит на нее, не понимая – она так же ровно спокойно стоит, но за пару шагов от места, куда он бил.

МОЛОДИЦА (грустно): Перестаньте, заради Христа…

Еще удар – уклонение. Приблуда, рассвирепев, делает невозможно быстрый выпад, и вдруг молодица, уклонившись, как бы дергает его в движении за руку, и он котится по траве, быстро встает и на полусогнутых ногах взмахивает нагайкой, пытаясь ударить по ногам молодицу, она резво подпрыгивает и вновь отталкивает согнувшегося приблуду. Еще несколько выпадов-уклонений, напоминающих быстрый танец, и приблуда вновь в траве. Он встает и отряхивается, смотрит зло на молодицу и, перекинув нагайку в левую руку, складывает пальцы правой в некоем жесте – молодица пошатывается и тут же повторяет этот жест своей левой рукой, а правой хватается за бирюзовые бусы и начинает их медленно перебирать – бусину за бусиной.