Анатолий Демин - Истории каменного века. Художественно-литературная реконструкция рождения древнейших изобретений

Белка была удивлена поручением Цапли, однако всё сделала, как та говорила, и вскоре принесла вместе со своим братом подходящий камень, осмотрев который старая Цапля сказала: «Хорошо! Вот этот камень будет как бы нижний зуб, и будем мы его называть «ступою». Да! А теперь поищите-ка мне другой камушек – такой, чтоб похож был на гриб-боровик: не дюже большой и чтоб ловко было б его перстами обхватывать».

На этот раз долго пришлось ждать Цапле, но принесла всё-таки Белка нужный камушек. «Умница ты моя, – радостно воскликнула старая Цапля, – этот вот камушек будет у нас как бы верхний зуб, и будет имя ему «пест». А теперь, Белка, насыпь-ка зерна в ямку ступы да разжуй-разомни пестом-то». Тут Белке стало всё понятно, она улыбнулась и принялась за дело, и, к её удивлению, зерно удалось разжевать-размять очень быстро. «Готово, что теперь?» – спросила она Цаплю. «Теперь, – отвечает та, – принеси-ка водицы, плесни в размятое зерно да помни его ещё малость». Белка принесла воды в раковинке, сделала всё, как говорила Цапля, и увидела, что в ступе появился такой же мякиш, которыми она выкормила мать своей матери, но только этот мякиш оказался гораздо больше.

Вот так у человека каменного века могло появиться то, что позже стали называть пресным тестом, которое люди в течение длительного периода употребляли в сыром виде.

Род Большерукого был на охоте. Сегодня на охоту пришлось идти почти всем взрослым. В родовой пещере остались лишь дети, жёны-стряпухи да престарелые сродники, которые должны были поддерживать огонь в очаге, искать в ближайшей округе съедобные плоды: грибы, ягоды, и самое главное, надо было разыскивать по лесным опушкам да луговинам созревающие уже пшеницу, овёс, другие съедобные злаки. Срывать и вышелушивать колосья, провеивать вышелушенное зерно, собирать его в кожаные мешки и относить в пещеру. Из зерна с давних пор изготавливали тесто, столь необходимое во все времена года, но особенно зимой, для выживания.

Стряпуха Зорица, лучше всех жён в роду умевшая готовить пищу, уже успела натолочь в каменной ступе изрядное количество зерна, сложить его в вырезанную из липового полена бадью, заливая растолчённое зерно чистой родниковой водой, и замесить тесто. Затем Зорица вывалила тесто из бадьи на большой плоский камень, на котором его было удобно разрезать каменным ножом на отдельные, разного размера куски. Самый большой кусок для Большерукого, куски побольше – для мужей, поменьше – для жён и детей.

На еду сродники собирались вокруг очага. О, это время было для всех, пожалуй, самым желанным.

А сейчас настал момент, чтобы описать устройство очага. В самой широкой части пещеры горел костёр, пламя которого не угасало уже на протяжении нескольких поколений сродников и было главной заботой всех от мала до велика. Поскольку люди ещё не умели добывать огонь и если бы он однажды погас, весь род мог бы погибнуть. Дым от костра поднимался под свод пещеры и, облизывая его, выходил через зев [1] Зевом в эпоху каменного века называлось достаточно большое отверстие в пещере, через которое можно было легко входить в пещеру и выходить из неё в отличие от лаза, через который возможно было только пролезть. наружу. Вокруг костра была сделана невысокая и довольно широкая оградка-барьер из камней, уложенных друг на друга так, чтобы было удобно выкладывать разносимую стряпухами еду наверх оградки перед едоками.

Вот и сегодня, вернувшиеся во главе с Большеруким с охоты сродники, отдав стряпухам добычу – пару косуль и молодого кабанчика, – не стали дожидаться, пока те приготовят мясо, а сразу же расселись на полу вокруг очага. Стряпухи же, не мешкая, стали разносить и раскладывать приготовленную пищу: найденные в близлежащих лугах и запечённые на углях морковь, сельдерей, головки репчатого лука, молодые листья щавеля, а ещё орехи, мёд в сотах и куски пресного теста. Охотники жадно накинулись на всю эту снедь, набивая свои голодные желудки, и вскоре, сморённые усталостью, теплом очага и пищей, повалились навзничь и уснули, не доев до конца свою еду, остатки которой так и лежали на оградке-барьере.

Тут Зорица почувствовала незнакомый, но удивительно приятный запах, который шёл от очага. Она подошла ближе, принюхалась и поняла, что запах источает маленький кусочек теста, упавший с оградки на дно очага. Зорице захотелось поднести этот кусочек к самому носу, чтобы надышаться ни с чем не сравнимым и таким притягательным запахом. Она наклонилась над оградкой, дотянулась рукой до манящего кусочка и, ойкнув, резко отвела руку назад: желанный кусочек теста был горячий. Тогда она, на этот раз осторожно, взяла его двумя пальцами и, поднося к носу, успела заметить, что тесто стало другим: на той его стороне, которой оно лежало на дне очага, появилась красивая корочка, тесто не прилипало к пальцам. Запах же был такой, что у неё слегка закружилась голова, и Зорица безбоязненно отправила этот кусочек себе в рот. «Как вкусно, – подумала она, – и как просто: надо всего лишь положить тесто на горячие камни!»