Софрон Данилов - Красавица Амга

…Примерно через кёс рассвело совсем. Валерий решил не останавливаясь доехать прямиком до усадьбы старика Ордах Ордах — лютый. Онтоона, друга отца. Отсюда вёрст тридцать. Красных в этих местах не должно было быть. По слухам, они гнездились южнее, в Маинцах и Павловске.

Вдруг из-за поворота вынырнул навстречу конь, запряжённый в сани. Встречный чуть посторонил сани с дороги и придержал коня: сбруя не из добротных, сани рабочие. Валерий не успел отвернуть, и сани схлестнулись.

— Кэпсэ, — откидывая одной рукой нависающий на глаза козырёк облезлой шапки, полупривечающе-полувопросительно обронил встречный.

— Ничего… А у тебя?

— И у меня ничего! Куда твой путь?

— Да вот, в эти места…

— Что за нужда у тебя?

— По заданию ревкома… — с трудом выдавил из себя Валерий. «Ишь, сатана, пристал! Недоставало ещё допроса посреди дороги!»

— Ну, брат, тогда ты проехал! Большой наш ревком находится южнее.

— Нет-нет, мне нужно в эти места, — Валерий неопределённо махнул рукой вперёд.

— Кем же ты будешь? Глазам вроде знаком, да не признаю.

— Это… Я из алтанцев.

— О, алтанских я хорошо знаю. Ты там…

Валерий тайком от собеседника шевельнул вожжами, и конь его рванулся вперёд.

— Тпру!.. Тпру!.. Взбесилась, что ли, животина?! — Делая вид, что пытается остановить коня, Валерий подхлестнул его вожжами.

«Черт меня дёрнул ляпнуть про алтанцев. Болтун этот, как видно, из этих мест, — подумал Валерий, удалившись и чуть успокоясь. — Будь старое время, посмел бы такой оборванец остановить меня среди дороги и учинить допрос?!»

Валерий закурил на радостях, что ушёл от беды. Но оказалось, это было началом: не успел он выкурить свою трубку, как обнаружил за собой погоню — вдали, на той стороне широкой поляны, показались шестеро-семеро скачущих верхами людей. Не прислушиваясь к тому, что они кричали, размахивая на скаку руками, Валерий подстегнул нагайкой коня. «Красные!» — как-то отрешённо уже подумал Валерий, охаживая нагайкой бока своего коня. К счастью, дорога вскоре нырнула в лес. Чуть отдалившись, Валерий прислушался: нет, преследователи не бросили погоню, они приближались. Наверное, тот стервец в заячьей шапке заподозрил что-то неладное и направил их по его следу. Конь Валерия, осыпаемый ударами кнута, скакал, выбиваясь из сил, но уже видно было, что далеко он не ускачет. Настигающий топот копыт становился всё звонче, да тут ещё лес кончился, и сани понеслись по чистому месту. Валерий был уже на середине поляны, когда преследователи скопом высыпали из лесу.

— Стой! Стой! Стрелять будем!

Валерий с новой яростью принялся нахлёстывать коня.

— Стой!

Над головой и по бокам засвистело, от придорожных деревьев полетела щепа. Пули! Валерий вобрал голову в плечи. Грохнули выстрелы позади. Сани опять нырнули в лес, но надежды на спасение почти не осталось, погоня шла уже по пятам, а конь у Валерия выдохся. «В следующий раз ударят по мне самому или настигнут. Живым не сдамся, всё равно убьют. Если б одного-двух свалить, остальные, может, побоялись бы преследовать дальше… Э, всё равно!»

Валерий схватил винтовку. Преследователи тесной кучкой вывернулись из-за поворота на прямую дорогу. Валерий выделил что-то красное на груди первого всадника и нажал на собачку. Он ещё не успел понять, был ли выстрел, как тот свалился с лошади. Преследователи остановились и скучились над упавшим, а Валерий стал бить по ним уже не целясь, наугад. Когда завернул за поворот дороги, услышал, как вокруг него опять посвистывают пули. Оказавшись под защитой деревьев, он вставил в винтовку новую обойму и, приподняв шапку, прислушался. Шума погони не было, преследователи, кажется, остановились там, где он подстрелил их товарища.

Валерий опять схватился за вожжи, но конь почему-то не прибавил ходу. Валерий в ярости выматерился и, вскочив в санях, взмахнул нагайкой, но ударить не успел: конь, как пьяный человек, завихлял из стороны в сторону и на полном скаку упал головой в снег. Валерий в запале несколько раз опустил нагайку на круп упавшего коня и только потом понял, что произошло. Он соскочил с саней.

Из груди коня толчками била кровь, парясь на морозе. Обагрился кровью снег и под правым пахом коня. Натужно раздувались и опадали, вздрагивая, его заиндевевшие потные бока. Словно собираясь поднять коня на ноги, Валерий повернул его голову к себе. В глазах животного отразилось хмурое небо и немая тоска. Валерий поднялся и кинулся бежать во весь дух. Конь, собрав последние силы, приподнял голову и с мольбой посмотрел вслед удаляющемуся хозяину. Он попытался заржать в последний раз, но из горла не вырвалось ни звука.