Софрон Данилов - Красавица Амга

— Сволочи! Сами-то боятся идти, так посылают его… Подлецы!

— Ты про кого, отец? — Ааныс подошла к столу. — Валерий, куда ты едешь?

— Куда б ни ехал, тебя не касается!

Не обращая внимания на ворчание мужа, Ааныс подошла к сыну:

— Сыночек, когда поедешь?

— Сейчас.

— Тыый?! В такой мороз? У тебя же была лисья доха. Зачем ты надел эту рвань? Да и шубёнка плоховата…

— По-твоему, большевики очень жалуют людей в лисьей дохе! — оборвал жену Аргылов. — В Якутск твой сын едет!

— В Якутск? — Ааныс подошла к сыну, погладила его рукав. — Сынок, постарайся там увидеться с сестрой твоей. Что-то уж больно долго нет писем от Кычи.

— Дура баба! Разве он туда едет в поисках родни?

— Ладно, ладно… — чтобы избежать лишних уговоров, согласился Валерий. — Ну, мне пора. Затемно я должен миновать заставы красных.

— Заставы красных вдоль тракта, надо ехать по обходной, Суонда тебя проводит до безопасных мест. Суонда, иди запряги Валерию моего коня — он посвежее. А сам поедешь на Валерином.

Суонда оделся и молча вышел, прихватив с собой мешок с провизией, приготовленный Ааныс. Начали одеваться и отец с сыном.

— Оружие надёжное? — шёпотом спросил отец.

— А как же! Суонду не особенно-то пускай себе за пазуху.

— Не беспокойся, Суонда — человек верный. К тому же на окрике далеко не уедешь. Наметил себе, где будешь в пути останавливаться?

Подошла мать с берестяным ведерцем в руках.

— Кыче, девочке моей. Там — сливки с земляникой, её лакомство.

— Ну, давай, давай!

— Голубчик, ради бога, береги себя…

Не дослушав, Валерий толкнул дверь и шагнул за порог. Отец последовал за ним. Протянув руки в пустоту, мать осталась стоять в морозном облаке, хлынувшем снаружи.

Суонда запряг в сани коня Аргылова и перетащил туда поклажу молодого хозяина. То ли благословляя, то ли нрощаясь, старик бормотал что-то, обходя несколько раз своего коня. Разобрав вожжи, Валерий сел в сани.

— Ты уж щади коня, — сказал старик, подойдя к саням. — Пепеляев-то сам скоро ли в наши места пожалует?

— Примерно через месяц.

— Скажи-ка, дело их надёжное? — Голос старика дрогнул.

— Можно надеяться. Сам я верю крепко. Примкнул же я к этому Артемьеву.

— Говорят, что к красным подходят на подмогу новые войска.

— Пусть! Один воин Пепеляева стоит пятерых, не чета бродягам вроде Коробейникова. И наверное, генерал не стал бы затевать такой поход, если бы не был уверен. Корни он пустил вширь и вглубь, говорят, ему помогают японцы и американцы.

— Ну, и слава господу…

— У нас нет другой надежды. Надо надеяться.

Суонда выехал за изгородь. Направляя вслед за ним своего коня, Валерий только сейчас заметил, что всё ещё держит под мышкой берестяное ведёрко. Шёпотом выругавшись, он закинул его в сугроб.

— Ну, прощай, отец!

— Будь осторожен, сынок…

Уехали… У ворот раза два всклубился морозный туман, и всё поглотила тьма. Облокотясь о коновязь, старик Аргылов долго ещё стоял, пока не утих вдали стук копыт.

Лёгкая кошевка на поворотах ударялась о придорожные деревья, то и дело взмётывалась и, казалось, лишь изредка опускалась на извилистую дорогу. Прошло уже часа два, как Суонда повернул обратно, и Валерий дал волю резвому коню. Длинная зимняя ночь была ему сподручна. До утра осталось недолго, но небо по-прежнему было ещё затянуто мглой. Боковая эта дорога скоро должна соединиться с главной, потом, через два кёса Кес — якутская мера расстояния, равная примерно десяти километрам. , будет развилка, там ему — налево. В семи-восьми вёрстах от развилки — усадьба давних должников его отца. Там Валерий даст передышку коню, поспит, а с вечерними сумерками двинет дальше. Места захолустные, опасаться нечего — за каким лешим припрутся туда хоть красные, хоть белые?

А мороз, кажется, нешуточный — ишь как звенит! У передка саней в тумане равномерно покачивался закуржавевший до пенной густоты круп лошади. Валерию, одетому во всё меховое, мороз был нипочём. Увёртываясь от придорожных кустов и веток, он даже вспотел. Миновав опасные места, Валерий взбодрился и предался воспоминаниям.

«Ну, счастливого пути! С честью выполняйте вашу высокую миссию», — сказал ему на прощание Пепеляев и по русскому обычаю трижды облобызал Валерия крест-накрест. «Высокая миссия…» Да, это так! А старикашка мой, обломок древности, не может глянуть дальше своего подворья, пусть нашли бы другого человека вместо меня, говорит. Старику не понять, что сына его выбрали не случайно, а сочли лучшим из лучших. Другой бы на его месте гордился таким сыном. Ну да ладно, поймёт потом. «Когда установим свою власть, на чашу весов будет положено всё, спросим всех, кто и как себя вёл в эти суровые дни испытаний, — сказал как-то Михаил Артемьев, командир белого отряда якутов. — Пусть никто не питает напрасных надежд на то, что после победы станет жить на всём готовом, за счёт других!» И это справедливо! Сам генерал, при разговоре с Валерием, высказал, схожую мысль. «Будущее Якутии — это вы сами. Править Якутией будете вы», — сказал он. Так что, старикан мой, можешь не сомневаться: сами свалим дерево, сами и белок соберём! Разным господам из ВЯОНУ ВЯОНУ — Временное Якутское областное народное управление — администрация белых. , чинушам, вроде «областного управляющего» Куликовского, не дадим взобраться на свой горб.