Потом (какая тут оглядка!)
Стучали в унисон сердца.
Её не вспомню, вот загадка,
Луну плывущего лица.
Входишь в промороженные сени,
Кашляешь, сморкаешься, хрипишь,
И, в углу нашарив старый веник,
По пальто и валенкам стучишь.
И пока гремишь ты, оживая,
Приводя себя в достойный вид,
Тонкая, любимая, сквозная
Приоткроет дверь и в щель глядит…
И. Бехтерев
Я – такая тонкая, сквозная,
Приводя себя в достойный вид,
Услыхала: кто-то за сараем,
За навозной кучею кряхтит.
Игорюша! Друг ты мой усатый,
Ты чего там, миленький, сидишь?
И уже в сенях ты на всю хату
Кашляешь, сморкаешься, хрипишь.
И, ожив за чаем, разомлеешь,
Засопишь, пытаясь приобнять,
От волненья липко весь вспотеешь,
Начиная пахнуть и вонять.
Дорогой, ты знаешь – это слишком,
Прекрати «эксгибиционизм»!
У тебя икота и отрыжка,
Несваренье и метеоризм.
Мой сморчок, ты, милое созданье,
Лучше ко мне завтра приходи.
Но прошу: приходишь на свиданье —
Ты рыгай, сморкайся, но не бзди.
Настроение такое,
Всех людей готов обнять.
Здравствуй, Вася, Здравствуй, Зоя,
Жаль мне нечего вам дать.
…будто травки съела свежей,
Улыбается коза.
И собака, раньше злая,
Раньше лаяла всегда,
Головы не поднимает,
Бегает туда-сюда…
В. Курушкин
Я к вам пишу, чего же боле,
Что я могу ещё сказать?
Ну, здравствуй, Вася, здравствуй, Оля,
Жаль, что мне нечего вам дать.
Вообще-то есть: стихов навалом,
Есть про любовь и про глаза.
Вот их недавно услыхала —
Разулыбалася коза.
Да и собака, раньше злая,
И раньше лаяла всегда,
Заслышит, как стихи читаю, —
Не знает, спрятаться куда.
Зато заботы я не знаю,
Не трачу денег на цветы,
В подарок всем стихи читаю
До одури, до тошноты.
А вам здоровья я желаю:
Не кашляй, Вася, здравствуй, Оля.
И полтетрадки посылаю
Своих стихов… Чего же боле.
Мне приснилось, что я рояль:
Плоский верх, три ноги, педаль…
Р. Акчурин
Мне приснилось, что я рояль:
Плоский верх, три ноги, педаль…
Нет, педаль и спина в попоне.
Я, наверно, педальный коник.
Может, сломанный я табурет,
Просто ножки четвёртой нет?
Может, просто на брюхе сплю —
Кверху попой поспать люблю.
Я от этого сна просыпаюсь…
Чем-то третьим в матрас упираюсь.
…А на завтрак у нас будет дождик…
В. Чевелюк
Я очнулся от бурной ночи,
Как в забое всю ночь пахал,
Так старался, но, между прочим,
Уже сутки совсем не жрал.
Только, было, напомню робко:
Дорогая, а где обед?
Хоть сухарик бы бросить в топку…
А она: кушай солнца свет.
Дорогая, а что на ужин? —
Только к вечеру я спросил.
Слышу – ужин тебе не нужен,
Ты бы ветром перекусил.
А когда под утро устали
И позавтракали дождём,
Я сказал ей: ты знаешь, Валя,
А с любовью мы подождём!
Эх, хорошо у нас в курятнике!
Эх, хорошо у нас в курятнике,
Есть свои боги и урядники,
А главное: есть тут главный кочет,
И топчет он всех, кого захочет.
Поют по утрам нам петухи
О светлом будущем стихи,
Но мы привыкли больше к прозе —
Всю жизнь копаемся в навозе.
Кочет просил нас постараться
Яйца нести за рубль двадцать,
Но не хотим мы, если честно,
Рвать за копейку это место.
Каждый из нас поверить хочет
В ту жизнь, что кочет нам пророчит,
Но всё ж боимся доверяться —
Можем в бульоне оказаться.
Эх, хорошо нам жить всем вместе
В нашем сарае на насесте!
Низ и верхи, конечно, ладят…
…Только вот сверху сильно гадят.
Июль 1989 года, бардлагерь «Васильевка»
Зачем железный занавес открыли?
Увидели: живут там, как в раю.
Всю видео- и порноиндустрию
Обрушили на голову мою.
Там по-американски «трали-вали»,
У них там клабы, женщины, вино.
Да лучше бы уж нам не открывали
Такое заграничное кино.
Читать дальше