Я ТЕБЯ ПОСЕЛИЛ В МОЁМ СЕРДЦЕ
Я тебя поселил в своём сердце,
Чтоб тебя своим сердцем согреть,
Никуда от тебя мне не деться
И тебя никуда мне не деть.
Перемены теперь в моём сердце,
Стало больше внутри теплоты,
Потому, что в нём новая дверца,
Новый клапан с названием «Ты».
Не грусти, моя родная, не грусти,
Ненадолго мы прощаемся с тобой,
Ждут меня пути-дороги впереди,
И над ними купол неба голубой.
Не грусти, моя родная, ангел мой,
Ты же знаешь: без тебя я не могу.
Пусть ведёт меня в дороге образ твой,
Взгляд прощальный на вечернем берегу.
Не грусти, моя родная, не грусти,
Мне махни, а также прошлому рукой.
Ты за то меня, любимая, прости,
Что не по сердцу домашний мне покой.
Не грусти, моя родная, не грусти,
Я себя и наше чувство сберегу.
Мне грехи мои земные отпусти,
И тот грех, что без тебя я не могу…
На тему песни В. Третьякова «Тюбик»
Я повстречала его в продснабе,
Он фельдшер был там, ох, санитарный,
И, хоть тащился по каждой бабе,
Играл так шустро он на гитаре.
Он был лохматым, и был нестарым,
И даже умным на вид казался,
Но, лишь включила по-женски чары, —
Поплыл, как вобла, и тут же сдался.
Потом всё было как наважденье —
Запой и свадьба, как всё бывает,
Где получила предупрежденье:
Носки, где снимет, там покидает.
Слова за шутку я воспринимала,
Когда внутри всё от счастья пухнет.
Без чувства, правда, чуть не упала
Я, обнаружив носки на кухне,
Потом на кресле и под диваном.
В носках все стулья и даже телик.
А дальше – больше: затащит в ванну,
А там носками весь пол устелен.
Я намекала: сам постирал бы.
А он: не должен стирать по рангу!
Уж я с балкона их вниз кидала,
Они назад все как бумеранги.
Он недостатки свои утроит —
Склероз и возраст, с кем не бывает.
Почистит зубы и не закроет,
В горшок нагадит и не смывает.
Вот так живу я с ним бестолково,
Носки по дому немым укором…
Но где, скажите, найти такого —
Без ног, без зубьев, и чтоб с запором.
Как стану я пенсионером,
То буду я для всех примером:
Режим я буду выполнять,
И по часам гулять и спать.
Зарядку делать по утрам,
Не выпивать свои сто грамм,
За весом и давленьем бдеть,
На девок даже не глядеть.
Гонять в крови холестерин-
Не жрать халву и маргарин,
И мясо, сало, колбасу
Я в чёрный список свой внесу.
А яйца буду в руки брать
Лишь для того, чтоб почесать.
Займусь серьёзно я собой:
Ходьбой, етьбой, ещё борьбой
И посвящу себя жене,
Всё компенсирую вдвойне.
Ей буду лучший кавалер,
Пенсионер – он всем пример!
Дружеский шарж Сергея Шонгина
Краем глаза руку видишь
И даёшь скорей свою.
Третья четверть. Учишь инглиш?
Ну так знай же: ай лав ю!
Б. Маслов. «В классе»
Посмотри: ты руку видишь?
Протяни скорей свою.
Может, ты учила инглиш?
Ну так знай же: ай лав ю!
Может, дойч ты изучала?
Тогда зетцен рядом зих,
И хочу я, чтоб ты знала:
Их давно уж либе дих.
Парле ву франсе? Ну что же,
Знай, что же тебя лямур.
Нихт ферштеен? Быть не может,
Чтоб в франсе ты ни мур-мур.
Может, лучше изъясняться
По-китайски? Нинь бу куй!
А она: «Кончай трепаться!
Любишь? Чё ж, валяй – цалуй!»
И не звала, и не кричала,
А за околицу села
Своими смутными плечами
В ночное поле увела…
И, как ребёнок, без оглядки,
В сухом дыханье чабреца
Я долго бился над загадкой
С луной плывущего лица.
В. Кузнецов. «Под луной»
Какая: только повстречала,
Ко мне без спроса подошла,
Своими мутными очами
Куда-то смутно повела.
Сначала вроде растерялся,
А за околицей села
Сопротивлялся, отбивался,
Она ж настойчива была.
Своим губам давала волю,
Искала в темноте мой рот,
А на моё: «Не надо – больно!»
Пообещала: «Всё пройдёт!»
Читать дальше