Инана - Дочь курда

Уже через пару часов пришли нищие, в надежде подобрать что-то, и мать Шехназ, услышав, как они проклинают убийц, подала голос. Они ушли с нищими. Через пару месяцев мать с большими предосторожностями, ночью, отдала Шехназ в греческий монастырь.Она приходила к дочери время от времени вместе со старухой-нищенкой. А однажды старуха-нищенка пришла одна, и, дав Шехназ несколько монет, отводя влажные глаза в сторону, сказала ей, что её мать нашла работу далеко, и долго, поэтому, не будет приезжать. Матери своей Шехназ больше не увидела. Из монастыря девочку определили в сиротский приют для сирот-армян в Сирии. Она выжила, выросла, вышла замуж за такого же сироту-армянина Мушега.

Такова была история, которую рассказывали ей отец и мать.

Они с семьёй приехали из Сирии в Армению в начале 60-х годов и поселились в городе Арарат. Кроме Анаит у них было ещё два сына. Отец часто повторял, что назвал свою дочь в честь своей матери. От его истории выживания также стыла кровь в жилах. Всё было как везде.

Из Харпута их колонну под охраной из семидесяти жандармов вывели на юг, тех, кого убили не сразу. Уже на третий день турки стали насиловать и убивать. Практически ежедневно по пути следования колонны жители курдских деревень совершали набеги и уводили женщин и девочек. Так, у них с матерью отняли двенадцатилетнюю сестру. На сороковой день остатки колонны достигли восточного Евфрата и их начали топить.

Река была усеяна трупами, но десятилетний Мушег, умевший хорошо плавать, почувствовал, что именно в воде у него есть шанс на спасение. Поцеловав крепко на прощание мать, он сам вошёл в воду. Один турок-подросток, прибывший сюда со своими соплеменниками на забаву и разбой схватил его за горло и с возбуждёнными криками засунул в воду. Мушег, которому нистинкт самосохранения заменил и зрение и сознание, подобрал камень со дна и ударил турка в пах. Тот, взвыв, отпустил мальчика на секунду, присев в воде. И тут же этим же камнем Мушег нанёс ему удар в глаз. Турок упал в воду вниз головой и захлебнулся, – занятые убийством остальные турки заметили это выходящее из ряда вон событие не сразу, когда Мушег отплыл далеко. Он плыл на спине, доверившись волнам, когда устал, приказывая себе выжить и встретиться с матерью. Его подобрал рыбак – араб. В арабской деревне к нему отнеслись с большой любовью, предлагали остаться. Но он должен был попасть в Алеппо. Среди нескольких десятков, достигших Алеппо из нескольких тысяч, матери Мушега не оказалось.

Он обожал свою дочь Анаит, баловал и позволял делать ей всё, выполнял все её капризы, вкладывая в эту любовь иссушающую тоску по матери и сестре.

Анаит очень тяжело переживала смерть отца год назад. Тяжелее всех. И ей казались совершенно неуместными хлопоты матери поехать в Турцию. Но Шехназ не успокаивалась, и каждый день звонила и требовала, чтобы Анаит поехала с ней в Диарбекир, пользуясь невиданной ранее возможностью для советских армян посетить юго-восток Турции, Западную Армению. Уже были присланы друзьями из Сирии визы с разрешением посетить Турцию. Но Анаит не видела в этом смысла. Поехать, увидеть разорённую землю, так и не освоенную жестокими убийцами, не сумевшими проглотить её, даже уничтожив её детей, казавшимися для них единственной помехой для полного овладения ею. И когда мать неожиданно слегла, всё-таки возраст, семьдесят девять лет, – даже для очень живого и здорового человека диктует свои правила, Анаит подумала, что вопрос о поездке решился сам собой.

Когда прозвенел телефонный звонок, и Анаит, уставшая после экзамена, услышала материнский голос, она даже предположить не могла, что сама через неделю поедет туда.

– Анаит, сегодня обязательно приходите вместе с Валерой. Только ты с мужем. Есть очень важный разговор.

Валерий, – все сокращенно называли его Валера, – только устало вздохнул, услышав что они должны поехать в Арарат, также не подозревая, как всё изменится после этого.

В доме никого не было. Семья сына, c которой жила Шехназ, в полном составе отправилась на свадьбу, а мать, сославшись на нездоровье, осталась дома. Разумеется, не случайно.

– Анаит, я очень прошу выслушать меня, не перебивая. Твой отец Мушег – лучший в мире отец и супруг, но не он дал тебе жизнь.

У Анаит из горла вырвался хрип.

– Только не перебивай меня, – со стоном сказала Шехназ, – не знаю почему Господь двумя горстьями послал мне страдания и оставил жить в муках до конца жизни…

Мать плакала, заголосив. Валерий бегом принёс воды и, обняв тёщу, сказал:

Читать дальше