Пьер Изместиефф - Воспоминания Пьера Изместиефф, потомка русского княжеского рода Долгоруких и французского рода Блукет, талантливого шпиона, успешного бизнесмена, любителя и ценителя красивых женщин

Пару раз тетка все-таки меня достала, да так, что я решил сбежать из дома. Первый раз я сбежал и поселился на арабском кладбище, недалеко от дома. Расположился спать так: головой на одной могиле, а ногами на другой, и так две или три ночи. Мои приятели, мальчишки, приносили мне кто печенье, кто сахар. Для меня это было интересным приключением. Во второй раз решил убежать к Стогофф. Они жили в Маариф, километров двадцать пять от нас. Дороги я не знал, даже названия улицы не помнил, но как-то после целого дня брожения по Касабланке, добрался до Миши Стогофф и его жены Эме. Меня напоили чаем с печениями, посадили в машину и отвезли обратно к тете Кате, и приключение закончилось. Мне было тогда лет восемь.

По дороге в школу я частенько проходил мимо большого склада, который всегда был закрыт. Как-то раз я набрался храбрости и разбил окно. Будучи очень худым, я смог пролезть внутрь. Какой сюрприз ждал меня там! Я попал прямо в «детскую сокровищницу Али Бабы». В помещении были сотни коробок с игрушками! Я набил карманы металлическими машинками, но когда я вернулся домой, тетка обнаружила мои богатства и все отобрала. Но я не расстроился. Я забирался в склад чуть ли не каждый день, а в школе раздавал игрушки моим приятелям. Домой «трофеи» больше не приносил.

После смерти мамы моя бабушка Елена переехала с сыном Виктором в Марракеш и работала медсестрой в местной больнице. Дядя Витя работал геодезистом, также как и мой папа в SOMEP. Бабушка и дядя Витя часто посылали мне посылки с вещами, но тетка обязательно все отбирала и отправляла кому-то из своих родственников в Югославию. Иной раз доходило до того, что я отправлялся в школу босиком. А однажды тетка отправила меня в школу с наполовину обритой головой.

На каникулы я часто ездил к бабушке и Виктору в Марракеш на автобусе. Я попадал в рай на земле! Бабушка и дядя меня баловали, я объедался бананами, а еще там у меня был велосипед. Я мечтал жить с ними всегда, но папе это не нравилось. Он не разрешил мне переехать в Марракеш насовсем. В Марракеше тоже были русские дети, и я очень дружил с Мишей Миркович и Майкой Безак. Их родители относились ко мне очень хорошо, особенно Федор Петрович Миркович, его жена и бабушка Миши со стороны отца.

Когда мне было уже девять с половиной лет, в Касабланке я прошел через кухню и заметил, что тетка Катя держит в руке иголки и готовит мясные котлеты к приезду отца. Когда мы все сели за стол, тетка начала кричать, что у нее в котлете две иголки. Она пожаловалась отцу на меня: «Вот что творит твой сын! Он хочет меня отправить на тот свет!» Я, конечно же, протестовал, но все было бесполезно, отец безоговорочно верил своей сестре. Он предупредил меня перед всеми, что если я буду продолжать себя так вести, то он будет вынужден отправить меня жить к бабушке в Марракеш. Вот правильно говорят: нет худа без добра – это было мечтой всей моей короткой, но насыщенной жизни! В ту же ночь я встал, пробрался с ножницами к шкафу тетки и разрезал весь ее гардероб. На следующий день отец купил мне апельсин и билет на автобус… Я навсегда уехал к бабушке Елене и дяде Вите в Марракеш.

Отец отправил меня жить к бабушке Елене и дяде Вите в августе. Помню, потому что стояла дикая изнуряющая жара, температура поднялась выше 40 градусов. Ночью приходилось вставать с постели и залезать под холодный душ, мочить белье… Час спустя кровать снова была абсолютно сухой.

Я приехал к бабушке не с пустыми руками: у меня уже был мой первый «диплом» – поступление в лицей. В то время нельзя было просто перейти из школы в гимназию, нужно было сдать экзамен. Учитывая уровень школы, в которой я учился, мое поступление в лицей было очень хорошим результатом.

Приняли меня в Марракеше во французский лицей Mangin. Лицей располагался в красивом здании темно-красного цвета. Но главное в лицее было другое – высокий профессиональный уровень преподавателей и… очень много красивых девушек разных национальностей. Конечно, большинство было француженок, но немало и арабок, берберок, евреек и даже несколько русских. Подчеркиваю присутствие женского пола, потому что оно существенно влияло на мое поведение.

С начального класса, шестого по французской системе, я не только увлекался подружками, но вел себя вызывающе по отношению к некоторым преподавателям, чтобы привлечь внимание к себе и вызвать интерес девочек. Учителя терпели меня лишь потому, что учился я очень хорошо, но на «Доске почета» не был отмечен по причине моего скверного поведения. Я учился в одном классе с Мишей Миркович и Майкой Безак, с Даниелем Израелем, Даниелем Мюллер, Патриком де ла Фонтен, дружба с которыми продолжается и по сегодняшний день! Из подружек помню прекрасно стройную красавицу Анну-Марию Картье, мое первое и взаимное увлечение. Времени, чтобы научиться целоваться по-настоящему нам потребовалось чуть более получаса.