Андрей Батуханов - Ход конем

Первым отдышался Глигорич.

– Что стоим? Продолжаем переправу, времени нет! – рявкнул главный телохранитель, всё ещё лёжа на берегу.

Возле Тито возник Корнеев и протянул ему руку. Ухватившись за неё, маршал поднялся. Николай Васильевич из недр своего кожаного пальто извлёк плоскую фляжку, отвернул крышку и протянул маршалу.

– Согрейтесь, Иосип Францевич.

Трясущимися губами Тито припал к фляжке.

Оставшиеся на левом берегу, подстёгиваемые окриками командира личной гвардии, стали один за другим быстро перебираться на правый берег. Дошла очередь до Паунович. Все мужчины напряглись. Но, ко всеобщему удивлению, девушка достаточно быстро и изящно проскочила реку, нигде ни разу не оступившись. На берегу она кинулась под прикрытие больших валунов, чтобы хоть как-то отжать одежду.

Рэндольф Черчилль форсировал безымянную речушку, несколько раз оступаясь, но не падая в воду. Он сохранял равновесие обеими руками, но когда разъезжались ноги, инстинктивно хлопал руками по воде, поднимая огромный фонтан брызг. На берег «тучный сын великого родителя» выбрался абсолютно мокрый. Губы его посинели, зуб не попадал на зуб. Корнеев молча протянул ему свою фляжку. Рэндольф не удержался и присосался к фляжке серьёзно. Генерал-лейтенант досадливо поморщился.

Ему не жалко было алкоголя, но, будучи большим знатоком по этой части, он понимал, что охмелеть в такой момент было верхом безрассудства.

Когда всё было кончено, на Глигорича напал нервный смех, но он дал команду всем побегать, чтобы согреться.

И весь отряд скорым шагом двинулся подальше от речушки. Всеобщий отход прикрывал Подкопин, который то и дело закидывал Милану на плечо чьи-то сползавшие подштанники.

Сталин вызвал в кабинет своего секретаря Александра Поскрёбышева. Тот неслышно материализовался у стола генсека и замер в ожидании указаний.

– Свяжись с генералом Антоновым и узнай у него, как обстоят дела в Югославии.

– Сейчас сделаю, – сказал Александр Николаевич и так же неслышно вышел.

Возвратившись на своё рабочее место, он поднял трубку телефона АТС номер один и уже совершенно другим, жёстким тоном потребовал от собеседника:

– Соедините меня с генералом Антоновым…

Через минуту ожидания в трубке раздалось: «Генерал Антонов слушает!»

– Алексей Иннокентьевич, – нарочито по-граждански обратился к генералу Поскрёбышев, – интересовались, что слышно из Югославии.

Трубка зарокотала ответом.

– А Тито жив?

Телефонная трубка снова принялась что-то объяснять голосом генерала.

Сталин оторвал голову от документов, перед ним стоял Поскрёбышев.

– Генерал Антонов утверждает, что пока точных сведений нет. Достоверно известно лишь то, что отряд, вырвавшийся из пещер, с боями ушёл из Дрвара. Это всё, что имеется на сегодняшний момент.

– Тито жив?

– Точно известно, что не погиб. Иначе бы немцы раструбили о своём успехе.

Вторую группу, как и предполагалось заранее, немцы, стягивая все свои силы на один маршрут, преследовали по пятам. Югославские партизаны, офицеры советской и британской военных миссий, жертвуя своими жизнями, отвели реальную угрозу физического уничтожения всей верхушки Югославской национально-освободительной армии. Усталые, измождённые люди, ограниченные количеством боеприпасов, увели немцев далеко в сторону.

Главным в отвлекающей группе среди советских офицеров Корнеев назначил капитана Прокопенко. И не ошибся. Умело согласовывая общие действия, выгодно используя знание местности, отряду удалось в течение пяти дней водить десантников за нос. Событий этих дней в обычных боевых условиях с лихвой хватило бы на целый месяц, а то и более.

За это время десантники объединили несколько групп преследования и смогли взять интернациональный отряд в клещи. Однако преследуемым повезло. Родная земля их спасала, она помогала людям, которые её защищали. На пути отступления группы было узкое скалистое ущелье, которое оставляло единственный путь – в створ высоких и узких каменных ворот. И немцы пошли напролом.

Кровопролитный бой длился несколько часов. Это был, конечно, не бой при Фермопилах, и воинов было не триста человек. Но несколько десятков югославских партизан, советских и британских офицеров сумели не только не пропустить немцев, но и рассеяли врага по ближайшим склонам. Капитан Прокопенко, поняв, что дальнейшее преследование врага бессмысленно и обернётся лишь бессмысленными жертвами среди личного состава их отряда, дал команду отступать.