Сергей Евсеев - I Италийский легион. Книга 1

Вернувшись из очередного набега на города Киммерии, отряды скифов приносили вести о больших переменах, о движении кочевых племен с востока. Далеко на севере народ бастарны воюет с сарматами и под их давлением медленно уходит на запад, оставляя свои земли пришлым.

Давно уже нет армий Митридата, на смену им пришли римляне. Они раскинули свои владения от окраинных земель на западе, где начинается Великий океан, до восточных рубежей с Парфией. Все чаще скифы сталкиваются с отрядами римлян и терпят от них поражения. Скифы уходят в степи, и римляне их не преследуют, ограничиваясь обороной греческих полисов и своих военных поселений. Они закрепляли свою власть не только мечом, но и плугом, втягивая в свои экономические интересы всех, кто их окружал. Они перетягивали на свою сторону тех, кто принимал их власть и законы, давая землю для проживания и средства. Правители Рима, сменяя друг друга, раздвинули границы своих владений. Римляне не раз переходили и Рейн, и Дунай, но это были скорее карательные операции, чем желание обосноваться надолго. После гибели целой римской армии Квинтилия Вара римляне не имели желания завоевывать земли на восток от Рейна. С Дунаем все сложнее. Набравшее силу Дакийское царство нападало само, постоянно угрожая всей Мезии, куда входили и земли Херсонеса, которые скифы желали забрать себе. Кочевники остановили попытки захвата даками своих земель, и после нескольких сражений даки заключили мир со скифами. Теперь же они приглашали кочевые племена востока в поход за собой. Перейти Дунай для захвата римских богатых городов и перенести войну в глубинные земли Паннонии и Далмации.

Торон видел римлян только один раз. Много лет назад, когда еще молодым воином ходил в военный набег на Херсонес. Разграбив окрестности, скифские князья приступили к стенам города. Первый штурм греки отбили. Лестницы были отброшены, сожжены и переломаны, те из нападающих кто успел взобраться на стены, были перебиты самым безжалостным образом. Их тела сбросили в ров, сопровождая это презрительными жестами и криками. Тогда умельцы из наемников соорудили таран – мощное стенобитное орудие с навесом, защищающее нападающих от стрел и камней и даже от горячей смолы с жиром, способной растопить и сжечь даже камень. На сооружение подобного монстра ушло несколько дней. Огромное бревно, обитое железом и подвешенное на цепях, внушало ужас, не было таких ворот, какими мощными они ни были, чтобы долго противостоять стенобитному орудию. Осажденные наблюдали со стен за всеми приготовлениями степняков молча и, казалось, совершенно безучастно. Большая награда была обещана тем, кто строил таран. Для управления им были вызваны самые сильные и опытные воины. Всех их ждала лучшая доля добычи и женщины, каких они только пожелают.

Одни предлагали атаковать на рассвете, другие на закате или ночью. Победило мнение первых. Атака ночью чревата большими потерями для всех сторон, но больше для нападающих. Стрелкам приказали не переставая обстреливать бойницы, каждому отводился небольшой участок стены. Таран, облепленный охотниками, недостатка в которых не было, медленно пополз к воротам. Толстые массивные колеса вращались легко, обильно смазанные жиром. Десятки сильных рук толкали его вперед. Широкая колея из укатанной земли и вдавленных камней оставалась за тараном. Мощное острие покачивалось и кивало в такт движению, уверенное в своей непобедимой мощи.

Осажденные пытались выбивать стрелами нападающих еще на дальних подступах, но стрелки из конных и пеших скифов посылали в бойницы такое количество каленого железа, что защитники прятались за каменными зубцами, бессильные помешать движению своей смерти. Горящие стрелы не могли поджечь таран, покрытый мокрыми шкурами, а снаряды баллист были неточны, хотя и причиняли урон стрелкам и воинам, толкающим таран.

Грозному орудию оставалось до ворот несколько десятков шагов, а Торону с его места казалось, что он уже въехал в стену города и вот-вот все услышат первый удар. Затем еще и еще, вскоре рухнут ворота и все бросятся в проем, и тогда грекам не спастись. Они будут обречены. Многие из молодых воинов перестали наблюдать за стенами, все их внимание приковали ворота. И неожиданно ворота стали открываться, сначала медленно, затем все быстрее, пока не грохнули о стены железными полосами. Все замерли в изумлении.

Из ворот медленно выдвигалась плотная колонна красно-коричневых щитов. Торон опустил лук, пытаясь понять происходящее. Он был не одинок в своем непонимании. Подобное он видел впервые в жизни, как и многие его товарищи.