Юрий Лубченков - Виват, Новороссия!

В конце месяца отряд Каменского выступил к Базарджику, связывающему между собой Варну, Шумлу и Силистрию. Шесть дней он простоял здесь в ожидании Суворова и лишь 9 июня соединился с ним у Юшенлы. После проведения рекогносцировки у Козлуджи было обнаружено сорокатысячное турецкое войско, высланное великим визирем из Шумлы против русских.

Русская кавалерия уверенно преследовала отступавших турок, но, вступив в лесное дефиле, растянулась и на марше была атакована турецкой кавалерией. Русские войска уже готовились отойти в довольно неорганизованном порядке, но были быстро остановлены Каменским, выславшим вперед свою пехоту и лишь за ней сосредоточив кавалерию.

В ходе завязавшегося сражения турки были отброшены. Вскоре турецкий лагерь был захвачен отрядом Суворова, после чего противник окончательно отступил к Шумле и Праводам.

Победителем при Козлудже был объявлен Суворов. Каменский был обижен и приостановил наступление своих войск под предлогом недостатка перевозочных средств и провианта. На военном совете его отряда было принято решение оставаться у Козлуджи, а вскоре – и отступить на позицию между Шумлой и Силистрией, чтобы отрезать последней сообщение, а впоследствии и взять ее.

Получив об этом известие, Румянцев в негодовании писал Каменскому, что «не дни да часы, а моменты в таком положении дороги». Он приказал обоим генералам продолжать наступление на Шумлу и только в случае полной невозможности овладения ею идти к Силистрии.

Впоследствии Суворов обвинял Каменского, что он не дал ему перенести войну за Балканы. Однако тогда он и сам участвовал в военном совете и вместе с другими генералами высказался за приостановку наступления. Немалую роль в этом сыграло и то соображение, что никаких самостоятельных действий после соединения с Каменским ему больше позволено не будет, и руководителем дальнейших операций останется все же Каменский.

Суворов покинул армию и уехал для лечения в Бухарест. Здесь у него произошло объяснение с главнокомандующим по поводу самовольных действий, а затем и новое назначение. Теперь Суворов и Каменский расстались навсегда. Спустя более чем двадцать лет, во время последнего суворовского похода, под началом полководца стал младший сын Михаила Федотовича – Николай Каменский.

Получив такие указания, Каменский продолжал движение к Шумле, а Суворов двинулся к Кулевче, чтобы прервать сообщения между Шумлой, Варной и Праводами. Чтобы генералы не мешкали, Румянцев принял личное участие в обеспечении их экспедиции. Но было уже поздно.

16 июня Каменский разгромил турецкое прикрытие у Ени-Базара и на следующий день приблизился к Шумле. Здесь он удостоверился в превосходстве противника над силами его отряда. У великого визиря, сидевшего в Шумле, было 35-тысячное войско, в то время как у самого Каменского не было и семи тысяч человек. Оставалась лишь надежда разгромить турок в открытом поле, выманив их сюда из крепости. Для этого отдельные отряды начали жечь окрестные селения.

Уже 19 июня отдельный отряд полковника Розена, охранявший сообщения отряда Каменского, был атакован турецкой кавалерией. На помощь Розену генерал выслал русскую пехоту, что, в свою очередь, вынудило великого визиря выйти из крепости с большей частью своей армии. В ходе сражения турки были разбиты и бежали обратно в Шумлу. Но крепость так и не была взята. Каменский начал осадные работы и обложил крепость со всех сторон, одновременно наблюдая за всеми дорогами, ведущими в глубь страны.

К началу июля все сообщения турок со Стамбулом были прерваны, в Шумле стал остро ощущаться недостаток продовольствия и фуража. Это привело к массовому дезертирству из турецкого войска.

В отчаянии великий визирь предпринял 6 июля последнюю атаку русского войска, но был отбит на всех пунктах. Казалось, падение Шумлы близко, но в тот же день Каменский получил предписание Румянцева не предпринимать ничего решительного, поскольку в Кючук-Кайнарджи полным ходом шли переговоры о мире.

Но Каменский не желал оставлять уже занятые рубежи и предполагал расположить русские войска там, где они оставались при отражении вражеской атаки. 7 июля ему удалось этого достичь, но здесь его снова настигло предписание главнокомандующего прекратить все военные действия. Каменский отошел от Шумлы накануне подписания Кючук-Кайнарджийского мирного договора.

Сам же А.В. Суворов позднее вспоминал о своей победе так: «Последнюю баталию в Турецкой войне выиграл я при Козлуджи, пред заключением мира. Резервный корпус команды моей соединился с Измаильским. Турецкая армия около пятидесяти тысяч была под командою Резак Эфендия и главного Янычарского Аги, была на походе чрез лес и встречена нашею конницею, которая захватила их квартирмейстеров с генеральным и принуждена была уступить силе. От моего авангарда три баталиона гренадер и егерей с их пушками под командою Г-д Трейдена, Ферзена, Река остановили в лесу противный авангард, восемь тысяч Албанцов, и сражение начали. Скоро усилены были команды Генерала Озерова кареем двухполковым, Суздальского и Севского под Магабеловым; но почти уже преуспели сломить Албанцов, соблюдая весьма свой огонь. Сие поражение продолжалось близ двух часов около полден. Люди наши шли во всю ночь и не успели принять пищу, как и строевые лошади напоены не были. Лес прочистился, мы вступили в марш вперед; на нашем тракте брошено несколько сот телег с Турецким лучшим шанцовым инструментом; происходили неважныя стычки в лесу; конница закрывала малосилие пехоты нашей; ее было до четырех тысяч; старший Генерал Лунс, которого поступками я весьма одолжен; я оставляю прочее примечание: шли мы лесом девять верст и по выходе из онаго упал сильный дождь, который наше войско ободрил, противному же мокростью причинил вред. При дебушировании встречены мы сильными выстрелами с батареи на высотах от артиллерии Барона Тотта, и кареи, взяв свою дистанцию, их одержали и все взяли. Хотя разные покушения от варварской армии на нас были, но без успеха, а паче препобеждены быстротою нашего марша и крестными пушечными выстрелами, как и ружейною пальбью с соблюдением огня. Здесь ранен был внутри карея Князь Ратиев, подполковник… полем был наш марш, большею частью терновником, паки девять верст, и при исходе его прибыл к нам артиллерии Капитан Базин и с ним близ десяти больших орудиев, которыми открыл пальбу в лощину, внутрь Турецкого лагеря. Уже Турки всюду бежали, но еще дело кончено не было, за их лагерем усмотрел я высоту, которую одержать надлежало; пошел я сквозь оный с Подполковником Любимовым и его эскадронами, кареи же оный обходили и тем нечто замешкались. По занятию мною той высоты произошла с турецкой стороны вдруг на нас сильная стрельба из больших пушек, и по продолжению приметил я, что их немного, то приказал от себя Майору Парфентьеву взять поспешнее из карея три Суздальские роты, их отбить, что он с крайнею быстротою марша и учинил. Все наше войско расположилось на сих высотах против наступающей ночи, и прибыл к нам Г. Бригадир Заборовской с его кареем комплектнаго Черниговскаго полку; таким образом окончена совершенная победа при Козлуджи, последняя прошлой Турецкой войны».