Виктория Балашова - Конец эпохи Тюдоров

Так как я оставалась единственным членом семьи, кого еще допускали к королеве, сроить догадки оставалось только мне.

– Надеюсь, скоро. Будем ждать. Хотя это не в характере Роберта. Он постоянно требует встречи с королевой, пишет ей письма.

– А его самочувствие? Улучшается?

– Роберт проводит в спальне почти весь день. Врачи советуют ему не волноваться, иначе его состояние будет лишь ухудшаться. Да разве возможно сейчас оставаться спокойным? – честно ответила я. – Друзья заходят к Роберту, спокойствия это ему не добавляет. Они настраивают его против королевы. Да-да, а зачем? Они ищут защиты у того, кому она необходима самому. Но все привыкли к сильному Роберту, который щедро угощает друзей вином, заступается за них, награждает. Понадобилась помощь ему, оказалось они не в силах поддержать, потому что в глазах королевы выглядят пустым местом, «праздными» рыцарями.

Мама вздохнула:

– Ладно, Пенелопа, расскажи как Чарльз? Скоро ли возвращается домой?

– Письма от него приходят редко. Королева довольна его действиями. Это сейчас главное. Иначе и на Чарльза может обрушиться гнев Ее Величества. Пока она относится к нему снисходительно: он исправляет ошибки Роберта и, может статься, заставит забыть о неудачном походе брата.

– А Рич?

– Муж делает вид, словно меня не существует. Мы редко видимся. Я этому очень рада. Общение с ним для меня ужасно! Детей он тоже видеть не желает. Странно, но поддерживает Роберта.

– Наверное, считает, что опала брата жены для него невыгодна, – отметила мама. – Отчасти так и есть. Предугадать невозможно.

– Чарльз просит развестись с Ричем. Только сейчас королеве не до того. Если я обращусь к ней с подобной просьбой, боюсь, это ухудшит ситуацию.

– Ты права. Разрешение на развод попросишь, когда Роберта освободят. Хотя я сомневаюсь, что тебе его дадут.

– От Чарльза тоже многое зависит. Если он сумеет сделать в Ирландии чудо и победит Тирона, то вернется в Англию героем. А героям прощают любые проступки.

Мы обе замолчали. Говорить не хотелось. Повторять одно и то же несколько раз на день нам то надоедало, то, напротив, слова сами просились наружу. Мама пользовалась моим пребыванием в ее доме и старалась высказаться. Кристофер редко теперь уезжал из Лондона. Он поддерживал Роберта, будучи его близким другом. Мама боялась и за мужа. Кристофер был прекрасным человеком, но слишком открытым и доверчивым. Он не любил придворных игр, часто высказывая вслух то, что было на душе. Судьба его часто переплеталась с судьбой Роберта. Брат искренне любил Кристофера, сопровождавшего его во всех военных походах.

Постоянно с Робертом находился и граф Саутгемптон. Он вновь попал в немилость у королевы, не успев выпросить прощения за предыдущие проступки. Впрочем, к графу относились снисходительно, считая его неспособным ни на предательство, ни на великие подвиги…

В конце августа Тайный Совет сообщил Роберту: он свободен, но ему, как и прежде, запрещается появляться при дворе. В ответ брат написал письмо, в котором повторял, что будет лишь рад вести уединенную жизнь в Оксфордшире. Однако он умолял членов Совета просить Ее Величество принять его перед отъездом.

Просьбу отклонили: слишком о великой чести, мол, просит граф Эссекс. Да, его свободу более не ограничивают, но возмущение королевы не утихло. Роберт должен понести наказание. И только его близкие могут общаться с ним, никто другой.

– Зачем ты добиваешься встречи с королевой? – спрашивала я Роберта. – Тебе предоставили свободу. Не нужно напоминать о своей персоне и лишний раз злить Ее Величество.

Я искренне не понимала. Переменчивый нрав был известен всем, а уж Роберту и подавно. Конечно, когда королева изволила в последний момент миловать приговоренного к казни, виновному оставалось только благодарить Господа за подобную милость. Но бывало наоборот. Прощенный вздыхал с облегчением, а королева меняла свое мнение из-за какой-нибудь мелочи, гневалась и велела казнить. В случае с Робертом я боялась именно этого. Ему разрешили покидать дом и вообще делать все, что заблагорассудится, кроме появления при дворе. Разве не такого поворота он желал для себя?

– Поцеловать напоследок ее руку – многого ли я хочу? – вопрошал высокопарно в ответ Роберт. – Да, я удалюсь в замок и проведу остаток дней возле жены, матери и детей. Прежде я хочу увидеть свою королеву, свою любовь, женщину, которой всегда буду предан! Я хочу в последний раз попросить у нее прощения и заверить в лучших побуждениях. Никогда не причинял я ей зла намеренно, а враги мои клевещут, не зная угрызений совести!