Рой Медведев - Атомная катастрофа на Урале

Возвращаясь к теме полония, которая уже подробно рассматривалась, я все же должен сказать, что, по моему глубокому убеждению, версия Скотленд-Ярда о том, что отравление полонием было осуществлено 1 ноября 2006 года в баре гостиницы «Миллениум» путем добавления раствора или порошка полония в заварочный чайник, из которого Литвиненко наливал себе в чашку зеленый чай, абсолютно ошибочна. Практически невозможно обнаружить полоний в фарфоровой посуде через пять недель и после сотен промывок и использования этой посуды другими посетителями бара или постояльцами гостиницы. Раствор солей полония должен был быть полностью смыт с посуды. Сама дата отравления – 1 ноября – также является спорной, поскольку полоний во множестве мест появлялся как загрязнитель в разные дни, начиная с 15 октября. Существующий фактический материал подтверждает возможность того, что отравление Литвиненко и попытки отравления Скарамеллы, Лугового и Ковтуна осуществлялись не чаем, а с помощью аэрозольного распылителя – спрея. Отравление в этом случае происходило путем вдыхания, то есть ингаляции аэрозоля. При попадании в легкие почти весь вдыхаемый полоний быстро поступает в кровь. При оральном поступлении раствора солей полония в кровь поступает не более 5–6 % проглоченного полония. Другие источники альфа-излучения, например плутоний, вообще не могут проникать в кровь через стенку кишечника. Все отравления плутонием, которые случались довольно часто у работников радиохимических предприятий в первые годы развития военной атомной индустрии, происходили путем ингаляции аэрозолей и диагностировались по изменениям в легких. В СССР существовало для такого отравления кодовое название – пневмосклероз.

Отравления полонием случались гораздо реже. Однако все смертельные и несмертельные отравления полонием, которые упоминаются в четырнадцатой главе, тоже происходили в результате вдыхания отравляющего вещества. Серьезно повреждалась и сама легочная ткань. Симптоматика отравления полонием при его оральном поступлении и проникновении в кровь через стенку кишечника известна исключительно по опытам на животных. Патолого-анатомическая картина отравлений в каждом из этих вариантов различается прежде всего степенью повреждения гортани, бронхов и легких. При ингаляционном повреждении может возникать геморрагическая пневмония, вызывающая дыхательную недостаточность. Именно поэтому рассекречивание результатов патолого-анатомического изучения, произведенного после смерти Литвиненко, имеет решающее значение. Я не исключаю, что эти данные засекречены и не сообщаются российской прокуратуре, неоднократно их запрашивавшей, именно потому, что их интерпретация могла бы расходиться с версией Скотленд-Ярда. Специальный пульверизатор при особом дизайне может обеспечить минимальную опасность для самого преступника. Именно применение распылителя объясняет то, что загрязнение полонием оставалось везде, где побывали опрыснутые спреем Литвиненко, Луговой и Ковтун. У них были загрязнены одежда и руки. Скарамелла тоже, по-видимому, оставлял радиоактивные следы, но для него подобных исследований не проводилось. Распыление объясняет, почему полониевые следы даже через несколько недель были обнаружены на креслах в японском суши-баре, на столиках, на сиденьях самолетов, на ручках дверей в гостиницах и в других местах. При оральном поглощении раствора полония этого не могло произойти. Опрыскивание аэрозолем могло быть произведено несколько раз, одновременно трех приятелей, встретившихся в суши-баре 15 или 16 октября, в «Сосновом баре» гостиницы «Миллениум» 1 ноября, а до этого и в стриптизном клубе, дата посещения которого Литвиненко не сообщалась. В этом клубе были загрязнены не только кресла и ручки кабинок, но и обшивка стен, которую потом пришлось менять.

15 июля 2007 года воскресная лондонская газета Sunday Telegraph опубликовала свидетельство старшего бармена гостиницы «Миллениум» Норберто Андраде (Norberto Andrade), который заваривал и подавал чайник с зеленым чаем для Литвиненко 1 ноября 2006 года. Этот материал в тот же день распространили по всему миру агентства новостей, включая российские. Андраде сообщил, что дозиметристы, пришедшие в бар только через месяц, обнаружили радиоактивность на столе, на креслах, на полу и на картине, которая висела над тем местом, где сидел Литвиненко. Бармен утверждал, что был явно применен спрей, но предположил, что распыленное вещество было добавлено в заварочный чайник после того, как он поставил его на стол. В воздухе бара, несомненно, содержался аэрозоль полония, так как некоторые бармены получили небольшие дозы, и больше всех – сам Андраде. Кроме него наиболее сильное загрязнение обнаружили у пианиста бара Дерека Конлона (Derek Conlon). В интервью Би-би-си в годовщину смерти Литвиненко Конлон сказал, что через час после ухода русских он сидел за тем же столиком и пил кофе. Он заявил, что ему досталась та же чашка, из которой пил чай Литвиненко: «Хотя эта чашка прошла через посудомоечную машину, она не была отмыта полностью» [36].