Валерьян Телёбин - Финская война. Бастионы Лапландии

Комбат, видимо, понял, что прорыва не будет ни на одном из участков наступления и отдал приказ отходить, выждав, когда сгустятся сумерки.

Вечером, сверившись данными с командирами рот, начштаба начертил схему укрепрайона со всеми обнаруженными огневыми точками. Оставалось ждать подхода основных сил и артиллерии.

Подошедшие на следующий день батальоны 596-го стрелкового полка готовились к штурму. Позже подтянулся горно-стрелковый полк и следом гаубичный дивизион. Теперь можно начинать. Но Степан Терентьевич (командир 596-го) медлил, ждал, когда начнёт темнеть. Первыми тишину разорвали залпы орудий. Началась артподготовка. На мрачных склонах укрепрайона, взметая огромные фонтаны снега, с диким грохотом стали рваться снаряды. Завораживающее зрелище длилось минут двадцать. И вдруг — оглушительная тишина в несколько мгновений и — сигнал к атаке. Первые редкие хлопки выстрелов тут же сменились короткими автоматными и длинными пулемётными очередями. Финны приходили в себя и выбирались из укрытий. Но тут снова ударили наши гаубицы, калеча и убивая уцелевших после первого артналёта.

Нашей роте совместно с двумя другими лыжными отрядами досталось совершить фланговый манёвр. Обойдя узлы обороны противника, мы пошумели там так, что финны бросили позиции и спешно отступили. Впрочем, раненых они успели вынести.

Последнего лейтенанта из нашей роты забрали вместе с пулемётным взводом. И я по-прежнему командовал лыжным отрядом, хотя формально, конечно, он.

Злую шутку сыграла с нами интендантская служба. Поступившие в войска зимние полушубки для начсостава сделали командиров отличными мишенями для финских егерей, резко выделяя их из серошинельной массы наступающих. Вот и комполка не бережётся, наоборот, норовит в первых рядах, да с наганом наголо… Так и до беды недалеко… Где это видано, за пять дней боёв почти треть комсостава выбило. Мало нам солдат пообмороженных да позастуженных. Я вот теперь в своём полушубке только во сне перед девками красуюсь, а днём, извините, воевать надо.

В заиндевевшей палатке, со всех сторон присыпанной снегом, на толстом слое елового лапника, застеленного войлочной кошмой, спят бойцы. В печке потрескивают сосновые сучья, вокруг расставлена для просушки обувь, всё больше сапоги да ботинки и лишь несколько пар валенок, поступивших в дивизию совсем недавно и в малых количествах вместе с другим, таким необходимым зимним обмундированием. Валенки, перчатки, тёплое бельё и маскхалаты — в первую очередь пулемётчикам и дозорным. Сам выдавал, и то не всем хватило. Благо хоть лыжи у каждого.

Совсем не так обстоят дела с обмундированием в других подразделениях. Лыжи, автоматические винтовки, маскхалаты только у боевого охранения. Остальные красноармейцы, вооружённые в основном трёхлинейками, в сапогах с брезентовыми голенищами, с красными, шелушащимися от обморожений руками по большей части занимаются расчисткой снега, рубкой леса и настилом гатей в заболоченных низинах.

Коминтерновские трактора частенько простаивают из-за нехватки топлива, да и завестись на таком морозе целая история, сами нередко вязнут в перемётах высотой в рост человека. Много сил отнимает строительство блиндажей и землянок. Отступая, финны жгут всё. Редкая удача выпадает, если удаётся найти какой-нибудь уцелевший сарай. А перспектива спать под открытым небом никого не прельщает, особенно вкупе с запретом разводить костры.

Дорога на Куолаярви (ещё неделю назад глухомань глухоманью) превратилась в оживлённое шоссе, по которому круглые сутки не переставая шло движение: на запад двигались колонны красноармейцев, полевые кухни и артиллерия на конской тяге, грузовики с оружием и боеприпасами, обмундированием и продовольствием, танки, бронеавтомобили и автоцистерны и многое-многое другое. Навстречу попадались санитарные машины с ранеными и обмороженными. Причём количество обмороженных в разы превышало боевые потери, особенно в самом начале войны. Потом народ как-то пообвыкся с холодом, да и командование на всех уровнях (вплоть до младших командиров) стало уделять этому вопросу должное внимание. Снизились темпы наступления, что позволило больше времени отводить на обустройство быта личного состава. Рапорты в штаб корпуса неизменно сообщали о необходимости немедленно доставить в войска зимнее обмундирование, дожидаясь которого бойцы шили себе рукавицы из байковых одеял.

Так, выталкивая увязшие в снегу грузовики, гаубицы и полевые кухни, бронеавтомобили и штабные машины, матерясь и чертыхаясь, пехота медленно ползла на запад.