Мари Лоуренс - Рабы Вселенной

Лаура стояла за кулисами большой сцены. На сцене монтировался дворец какого-то древнего восточного царя. Лаура узнала в этом дворце себя! Свои ранние рисунки, мотивы, завихрения восточных узоров. Рабочие сосредоточенно сновали по сцене, не замечая Лауру. Ее никто там не знал и не видел! Она была для них «прозрачной», ничем не примечательной пришелицей. В руках она держала новые эскизы к новому, потрясающе красивому хрустальному дворцу. Но она уже знала, что эскизы эти ей уже не принадлежат – их у нее уже украли! Украли у нее все – ее авторские права, ее право на имя, ее право на известность, на признание, на деньги, в конце концов! Она вспомнила, что когда-то была этим самым «интеллектуальным рабом», бесправным, нищим, страдающим от голода и холода, с вечно болящими зубами! Лаура держала в руках эти эскизы к будущему большому спектаклю, уже ей не принадлежащие, и ей стало невыносимо больно! Какой-то молодой человек подошел к Лауре, заглянул ей в глаза и сказал:

– Брось! Не переживай! Бесполезно бороться, чтобы быть наравне с богатыми!

Но в душе Лауры поднялось мощнейшее возмущение и протест:

– Но я же хочу делать значительные вещи в жизни! Большие спектакли, фильмы, мне это необходимо, как воздух! Я уже работала с этим человеком, и он тогда украл у меня все! Я не могу так больше жить! Я пущу себе пулю в лоб! – она, задыхаясь в рыданиях, побежала к выходу из оперного театра.

Очнувшись от этого минутного видения, Лаура вернулась мыслями в уютную парижскую гостиную, где мирно шла беседа о погоде.

– Похоже, и мне пришла пора разобраться с моей прошлой жизнью! – неожиданно сказала она, поблагодарила гостеприимных друзей и выскочила на покрытую уже мокрым, тающим снегом улицу. Хлопья продолжали лететь ей в лицо, ветер был нехолодным и даже не колючим, как в далекие годы ее молодости. Холод немного анестезировал зубную боль, но именно эта боль странным образом вернула ее ощущениями в ту далекую эпоху, когда она была «многообещающей художницей», как ей тогда все говорили, а на самом деле интеллектуальным рабом, не имеющим право ни на что, кроме как генерировать красоту и ее бесплатно отдавать на обогащение другим, ловким, дерзким, претенциозным «обольстителям от театра»! Жуликам по сути, но таковыми их никто не считал!

Думаете, Лаура смирялась со своей участью «бесправного интеллектуального раба»? Вовсе нет! Порой она устраивала восстания, стачки, забастовки! Но ее, как славного героя древности, Спартака, однажды окончательно «распяли» и бросили умирать, творчески, физически, духовно! Она была «заменимым элементом» в этой системе оперных джунглей, где царили бесчеловечные законы. Ведь если один раб умирает, ему быстро находят на смену другого, еще здорового, не уставшего от вечной безвыигрышной борьбы с сильными мира сего – раб ценности не имеет! Даже не в том суть, что она была женщиной, красивой, молодой, привлекательной. Суть была в том, что ее сразу определили на место раба в этой системе! Почему? Кто это решил? Зачем это понадобилось? Она в те годы не знала! Ей просто было невыносимо больно и обидно, ей очень хотелось выиграть, всем все доказать, показать всему миру, что она может стать «свободной» жительницей огромного мегаполиса – Парижа! Но «патриции» этого города так не считали. Они решили «убить» ее профессиональную репутацию, объявив ее «сумасшедшей, буйной, неуправляемой». Рабам же не пристало заявлять о своих правах! Ни при каких обстоятельствах! Либо соглашайся, молчи и работай на богатых и известных, отдавай им свое творчество, свою душу и мысли, либо тебя уничтожат, посмеются и избавятся! Да, там, наверху, в коридорах «высокого искусства» места дорого стоили, и борьба шла не на жизнь, а на смерть! Можно было выжить только при одном условии – быть от рождения членом клана, или стать им через брак, равный или неравный, это никого не волновало! Одни были вечно свободными «патрициями», а другим было отведено место вечных «рабов». Кажется преувеличением? Какие рабы в двадцать первом веке?

Да вот только зубная боль была настолько реальной, что Лаура ничуть не сомневалась в том, что рабство никуда с Земли не исчезло. Оно только закамуфлировалось, переоделось, приняло «приличную» личину высокоинтеллектуальных мэтров от искусства, но суть осталась та же – живи, работай на дядю, мучайся, болей, а когда силы покинут тебя, тебя выкинут и оставят умирать! Это было в ту эпоху, когда всемирная паутина еще не давала возможности творческим рабам свободно творить и иметь доступ к возможной публике – мафия от искусства была чрезвычайно сильна и безжалостна!