Владимир Тормышов - Странные сны Отто Шубдца

Но те были заняты великосветским разговором с полковником Фогелем и то ли не услышали сына, то ли сделали вид, что не слышат.

Однако их беседа стала громче. И Отто решил потерпеть, пока они не наговорятся и не обратят на него внимание.

Однако живот бурлил, как вулкан Везувий в день извержения, и что-то не то происходило с кишечником.

Рядом горшка не было. Ватерклозета тоже. Был парк, и вокруг ходили толпы нарядно одетых людей. Аристократ по рождению, Отто был воспитан так, что гадить он привык в строго определенном месте, и потому терпел муки пищеварения, как Сакко и Ванцетти на электрическом стуле. А между тем позывы кишечника малыша становились все отчетливее и нестерпимее.

А в кишечнике началась революция, и провозглашение Веймарской республики. Стрельба внутри Отто жутко усилилась, и пушечные взрывы в виде попердывания доносились из малыша как из пулемета.

И тут, как назло, к нему резко нагнулся полковник Фогель, схватил его на руки, поднес к своему страшному и усатому лицу. Затем бросил высоко вверх, и громко, со всей дури закричал:

– Уррра-а-а-а!

Малыш Отто жутко напугался. И… обгадился…

Дерьмо вылетало из Отто как из пулемета и в каком-то немыслимом количестве.

Нечего и говорить, и Фогель, и родители незадачливого отпрыска все были в дерьме «по самые уши».

Больше всего пострадала маменька. На её розовом шелке невольные испражнения сына были жутко заметны.

Конечно, прогулка была досрочно закончена, родители Отто были в шоке.

И лишь один полковник Фогель не растерялся, сгреб малыша под мышку, дотащил его до ближайшего фонтана, и там, на глазах изумленной публики, и помыл малыша, а заодно и почистил свой мундир.

– Вырастешь, – артиллеристом будешь! – Улыбаясь, успокоил мальца полковник.

Вспоминать этот конфуз интендант не любил. Поэтому он быстренько свернул обсуждение ошибок фюрера и штаба, и ринулся исполнять приказ.

Накануне вечером Отто с ребятами пошел в ресторан попить шнапса. Ну и несколько перепил.

Это часто бывает, когда ты хочешь отдохнуть, а пиво уже не лезет. Но твои друзья добры, бодры, а в ресторане – богатый ассортимент крепких спиртных напитков.

Интендант помнил как он пил пиво, потом бренди, далее шел шнапс, потом коньяк, водка, и потом поле зрения заполняла огромная грудь блондинки с манящими глазами. Интенданта обильно вырвало на эту грудь…

Далее в памяти был провал…

Куда делась блондинка, Отто не помнил. По крайней мере, её в ресторане не было.

Неожиданно к Шубдцу подошел его старый друг еврей и бывший раввин Изя Шульман. Шульман был известен тем, что в тридцатые торговал билетами в рай. Для полноты картины он повесил в синагоге карту рая, и расценки на места. Торговля шла бойко. И Шульман на эти деньги сначала отреставрировал синагогу, а потом и свой дом заодно. Купил себе шикарную машину, и вообще здорово приподнялся.

Но тут к власти пришел Гитлер, и если бы не Отто Шубдц, сидеть бы бравому и находчивому раввину в концлагере.

Но Отто всегда отличался острым умом и сообразительностью. И он предложил еврею стать… тибетцем. Сделал документы, и Шульман стал тибетцем. По крайней мере, по документам.

Также когда в рейхе шел повальный призыв в армию мужчин всех возрастов, именно Шубдц рекрутировал Шульмана в армию. За очень ХОРОШУЮ взятку тибетец стал интендантом.

И сейчас дом тибетца украшали шедевры живописи и скульптуры из разных стран.

– Отто, дружище, что ты так не весел? Что головушку повесил? – Докопался тибетец Изя с дурацким вопросом.

– Лыжи. – Еле проговорил Шубдц.

После достаточно долгой процедуры вытрезвления, Шубдц поведал Изе свою проблему с лыжами.

– Понимаешь что обидно, у нас никогда столько лыж в Европе-то вообще не производилось, сколько мне поручено достать. Где я их возьму? Рожу что ли? – Жаловался Отто в конце своего разговора Изе. – Ну ладно бы еще дали мне месяца три-четыре, их бы просто и легко сделали. Так у нас в вермахте, как выпадет снег, так срочно нужны лыжи. А что они вообще нужны будут зимой, об этом, что, никто летом догадаться не мог?

– М-да… – Изя почесал свой лысый череп. – А скажи мне, друг, в приказе стояли какие-либо указания по поводу размера, фасона, марки лыж?

– Нет. Там четко сказано: цвет лыж должен быть белый, и указано количество лыж.

– Ну и офигительно! – Изя со всей дури воткнул нож в поросенка, и с остервенением стал его резать.

– Шульман, ты ж еврей! А юде не едят свиней! – Удивился вслух Шубдц.