Михаил Метаков - Народ и авгуры власти. Драйверы российской демократии

«Обычно „демократию“, как правление людей „излюбленных“ и выбранных народом, и „аристократию“, как правление людей „наследственно привилегированных“, – противопоставляют друг другу. Это есть ошибка, которую надо понять и отвергнуть. Она есть порождение политических страстей, демагогии и ожесточения. Править государством должны лучшие люди страны, а народ нередко выбирает не лучших, а угодных ему льстецов и волнующих его бессовестных демагогов. Править государством должны именно лучшие, а они нередко выходят из государственно воспитанных и через поколения образованных слоев народа. Демократия заслуживает признания и поддержки лишь постольку, поскольку она осуществляет подлинную аристократию (т.е. выделяет кверху лучших людей); а аристократия не вырождается и не вредит государству именно постольку, поскольку в ее состав вступают подлинно лучшие силы народа… Демократия, не умеющая выделить лучших, не оправдывает себя; она губит народ и государство и должна пасть…» (Ильин И. А. Наши задачи. В 2 томах. Том 1, стр. 50. – Издательство: Айрис-Пресс. 2008).

Именно о том как демократия «выделяет кверху лучших людей» и пойдет дальше речь в этой книге. Движущими силами или, выражаясь современным языком, драйверами демократических преобразований всегда были и остаются реальные люди, среди которых особо выделяются лидеры общественного мнения и их единомышленники. Профессиональными политиками и государственными деятелями не рождаются, любому гражданину, захотевшему попробовать свои силы на этом поприще, дорога во власть не заказана. Каждое уважающее себя демократическое государство, опираясь на суверенное право народа избирать свою правящую элиту, стремится развивать и совершенствовать механизмы свободных и независимых выборов. В ходе такого демократического отбора формируется целая когорта представителей народа во властных структурах и в этом смысле путь «кверху» всегда открыт. И пусть не каждый раз получается избрать во власть по-настоящему лучших людей, но демократия по сравнению со всеми другими политическими режимами является единственной системой, которая однозначно заточена на такой позитивный результат.

Свежий пример – выборы на Украине 2019 года, когда прежней правящей команде, возглавляемой президентом Порошенко, было отказано в доверии и выбор народа пал на абсолютно «темную лошадку» Владимира Зеленского. Этот удивительный, феноменальный результат говорит в пользу демократии как таковой в миллионы раз больше, чем все скачущие майданы и госпереворты вместе взятые. Даже если в дальнейшем у новой власти и украинского народа будут непростые отношения, одно можно сказать точно – антинародный, тем более радикально-националистический, режим бесповоротно обречен, ему редко удается повторить свой «успех», а вот народ, как вечно живая и мыслящая субстанция, всегда имеет шанс начать сначала и своим выбором снова выразить непоколебимую волю жить по-новому.

Политические бастарды «украинской демократии» (нем. bastard – побочный, смешанный, помесь; этот термин применительно к людям означает внебрачное или незаконнорожденное дитя; в нашем случае – навязанная украинскому народу радикальная националистическая власть. – М.М.) – это большой отряд пассионарных радикалов и экстремистов, рвущихся к власти любой ценой и имеющих весьма смутное представление о действительной демократии. Для таких бастардов стать властью является самоцелью и способом решения личных или корпоративных корыстных задач, но никак не служение народу. В этом смысле «независимая» украинская демократия предоставила широкие возможности для политической бастардизации, когда главные смыслы власти были подменены лживой демагогией и тотальной несправедливостью, разрушавших базовую основу демократического устройства – доверие граждан.

Вся история существования подобных режимов подтверждает давно известное в узких властолюбивых кругах правило – власть не дается, а берется. Монархии тоже были не лишены прихода во власть бастардов, но эта проблема не входит в нашу задачу и пусть останется за скобками рассматриваемой темы. Отметим лишь одно важное обстоятельство – все монархические государства строили свою власть по названному выше правилу, но при этом все-таки не могли обойтись без специфической демократии. Не сила власти, а власть силы коллегиально порождала монарха. Вот, например, как это происходило в средневековой испанской Арагонии. Король был обязан присягать высшей арагонской знати в ответ на следующее инаугурационное требование последних: «Мы, которые ничем не хуже тебя, делаем тебя, который ничем не лучше нас, своим королем при условии, что ты будешь соблюдать наши привилегии и вольности, – а если нет, то нет» (Всемирная история в десяти томах. Том III. Глава XXVII. Развитие феодализма в Испании и реконкиста. Португалия. Арагон и Каталония в XII—XIII вв. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1957).