Анатолий Гусев - Обломки мифа. Книга 2. Враги

– Баня истоплена, – сказал.

– Что ж, пойдём. С дороги – не плохо.

После парной, сидели в предбаннике, пили квас, хрустели редькой. Добрыня рассказывал обо всём, что произошло за время отсутствия князя. Святослав кивал, старался всё запомнить. В конце спросил:

– Сам-то не женился?

– На ком? – удивился Добрыня.

– Что на Руси девки перевелись? Или это только в Киеве на них мор напал?

– Я – холоп. Кто за холопа свою дочь отдаст? За холопа замуж выйдет, сама холопкой станет. А на холопке я сам не хочу жениться.

– Ну да, зачем? Ты и так, наверное, с ними спишь? Много от тебя будущих дружинников-то родилось?

Добрыня пожал плечами. Рождённые холопками мальчики, как правило, становились княжескими дружинниками.

– Но жениться тебе всё-таки надо. Вольную дам.

– Кому?

– Тебе.

– Я не твой холоп.

– А чей?

– Твоей матушки. И сестра моя её холопка. Поэтому не жена она тебе, а наложница.

– Обожди. Раз она родила от хозяина…

– Она родила не от хозяина, а от сына хозяйки. Вот если бы ты принял христианство, да в церкви вас обвенчали, то тогда бы княгиня признала бы её законной женой и дала бы вольную. Правда, не понятно, что делать с Верой. Христианину двух жён не положено.

– А ты, что? Крещёный?

– Да. Как и мой отец Мал, в крещении – Никита. А то ты не знаешь, князь?

Святослав действительно это знал, но значения этому не предавал, а сейчас просто забыл, из головы выпало.

– Ладно, а с матерью всё же поговорю, на счёт тебя.

– Зачем? Мне и так хорошо.

– Ну, как знаешь, – не стал настаивать Святослав.

В этот день, после бани Святослав, наскоро поев, зашёл к себе в горницу, повалился на кровать и заснул мёртвым сном. Проснулся под утро и опять заснул и снился ему Терек и далёкие вершины заснеженных гор, на которых он никогда не будет. Князь спал, и его качало, как будто он в лодке.

Окончательно проснулся Святослав довольно таки поздно. Солнце стояло высоко. Он вышел на крыльцо, щурясь на солнце. Куры гуляли по двору, суетились холопы. Наконец-то почувствовал – дома!

В княжеском дворе готовились к предстоящему пиру вернувшихся из похода дружинников.

В трапезной накрыли длинные столы белыми льняными скатертями, заставили разносолами. Входивших песенники приветствовали входивших песнями, славя победителей хазар.

На пиру старшим мужчиной мать назначила Илью Моравского, а не его, Святослава, чем страшно обидела князя.

Княгиня сидела в центре (единственная женщина на пиру), слева от неё, получается в красном углу, Илья, а за ним уж Святослав. Ладно, прибывшие к Святославу вожди алан и касогов сидели на дальнем конце стола, их ещё не приняли в дружину, но и остальные его дружинники чудесным образом оказались далеко от начала. А рядом с княгиней и Ильёй Моравским сидели киевские бояре в поход не ходившие. Илья лично приветствовал входивших чаркой греческого вина. Кланялся. И ему кланялись. Потом внесли братину со стоялым сорокалетним мёдом, Илья первым отхлебнул из неё и пустил по кругу. Гости пили, славили княгиню. Ольга всем милостиво улыбалась. Получается, что самым знатным или самым старшим здесь был Илья Моравский, а он Святослав просто воевода киевский. Обида чёрной змеёй вползла в душу.

– А что, так и получатся, – сказала Малуша в светёлке уже после окончания пира, когда они укладывались спать. – Он же самый старый. И спит с твоей матерью. Всё правильно. Ой, какой ты чудной, Святко, со своим хохолком на макушке. И серьга.

Сказала и громко засмеялась. Да, конечно, всё правильно, всё так, всё по обычаю, но обида не проходила. Он хотел чего-то большего.

Святослав прижал к себе Малушу, почувствовал живое тепло женского тела, успокоился. Святослав скучал по Малуши в своих походах, хотя и не признавался в этом даже самому себе. Чем взяла она его – не понятно, но для князя Малуша была лучшая из лучших и терять её он не хотел.

Хазарский поход Святослава закончился вместе с окончанием пира.

На следующий день после пира Святослав рассказывал перед матушкой и ближними боярами как прошёл поход, и какие земли удалось присоединить к Руси. У княгини Ольги и бояр появилась головная боль – как их теперь удержать? И ясно было, что все не удержат. Решили удержать земли вятичей, как одно из последних вольных славянских племён рядом с землями Руси и Тамартаху с Корчевым. Там, где река Оболвь впадает в Десну, решили сделать погост – место для сбора дани с вятичей. А зимой послать тиунов к вятичам для определения величины этой самой дани. В Тамартаху следующим летом Святослав сходит сам. Там надо определить пошлины с купцов. И ещё насущный вопрос, это определить касогов и алан пришедших в Киев на службу, дать им землю в кормление и прочее. В общем, все эти дела не на один день.