Эдвард Резерфорд - Китай

Сестра сидела за маленьким столиком. Она все еще была красива, несмотря на седину. Поскольку его жена и дочь покинули этот мир, то старику повезло, что сестра могла составить ему общество.

Перед сестрой на столе лежала груда бирок для гадания по «Ицзину» [17] « Ицзин » – знаменитый философский трактат, включенный в состав конфуцианского корпуса. . Не поднимая головы, женщина проговорила:

– Я знаю про яд.

Старик нахмурился:

– Это «Ицзин» тебе сказал?

– Нет, я открыла коробочку.

Он ахнул и смиренно покивал. Сестра всегда была умной.

Их отец это понял еще тогда, когда сестра была маленькой. Он нанял учителя, чтобы тот учил их читать и писать, а вместе с ними и проявлявшего незаурядный талант крестьянского мальчика из деревни.

Тот мальчик стал уважаемым учителем в Чжэнчжоу, а его сын сдал экзамены на провинциальном уровне. Прекрасной чертой империи было то, что крестьяне могли подняться по карьерной лестнице до самых высоких должностей через экзаменационную систему кэцзюй, если кто-то помогал, оплачивая их учебу. Поддерживая того мальчика, отец, ревностный буддист, без сомнения, заработал хорошую карму.

Сестра все схватывала на лету. Если бы девочкам разрешили сдавать имперские экзамены, подумал старик с иронией, она справилась бы гораздо лучше меня. Как бы то ни было, сестра стала одной из немногих грамотных женщин – таких в провинции можно по пальцам одной руки пересчитать, – которые пользовались большим уважением даже среди ученых.

– Ты почти ничего не ешь, брат, – сказала она, – и прячешь яд. Пожалуйста, скажи почему.

Он замялся, не желая говорить сестре. Ему хотелось угаснуть быстро и просто.

– Помнишь, как умирал наш отец? – тихо спросил он.

– А как такое забудешь?

– Мне кажется, у меня такое же состояние. В прошлом месяце, когда ездил в Чжэнчжоу, я ходил к аптекарю. По слухам, он лучший. Он обнаружил, что моя энергия ци [18] По китайским представлениям, жизненная энергия ци пронизывает все тело; если ее недостаточно или же она неравномерно распределяется, человек заболевает. крайне неуравновешенна. Поставил мне иголки. На какое-то время мне стало лучше, но с тех пор… – Он покачал головой. – Не хотелось бы страдать так, как отец. Чтобы за моими мучениями наблюдала ты или мой сын.

– Ты боишься смерти? – спросила сестра.

– В юности я посещал буддийский храм, а заодно изучал даосских мудрецов, но прежде всего стремился подчиняться заповедям Конфуция. Я размышлял о труде, семейном долге, о правильных поступках. В зрелом возрасте я все больше находил утешение в буддизме и чаще думал о том, что нас ждет после смерти, надеясь, что хорошо прожитая жизнь приведет к лучшему перевоплощению. Но по мере того как я старею, меня все больше тянет к вещам, у которых нет собственного имени, но которые мы называем Дао. Путь. – Он кивнул сам себе. – Я не стремлюсь ни к этой жизни, ни к следующей, но желаю подчиниться великому потоку всего сущего. – Старик добродушно посмотрел на сестру и добавил: – Кроме того, каждый неграмотный крестьянин знает, что мы продолжаемся в наших детях.

– Не принимай пока яд, – попросила сестра. – Возможно, сын приедет повидаться с тобой.

– Это «Ицзин» тебе сказал? – Он посмотрел на нее с подозрением; женщина кивнула, но старика не проведешь. – Ты написала ему. Ты знаешь, что он приедет?

– Приедет, если сможет. Он почтительный сын.

Старик кивнул и сел. Через пару минут он прикрыл глаза, а сестра уставилась на лежавшие перед ней гексаграммы «Ицзина».

Сгущались сумерки, когда тишину прервал старый слуга, ворвавшийся в дом с криком:

– Господин Цзян! Господин Цзян, ваш сын приехал!

Шижун упал на колени перед отцом и стукнулся лбом об пол. Коутоу [19] Коутоу – церемониальный поклон. Полный ритуал исполняется на аудиенции у императора и состоит из трех коленопреклонений и девяти челобитий. . Знак уважения к отцу и главе семьи. Как сильно исхудал старик! Однако появление сына и вести, которые он привез, казалось, вдохнули новую жизнь в господина Цзяна. Он с воодушевлением закивал, когда Шижун поделился своими надеждами на будущее.

– Это отлично! – согласился господин Цзян. – Я много слышал о князе Лине. Достойный человек. Незаурядный! – Он опять покивал. – Разумеется, тебе снова нужно участвовать в экзаменах, но ты прав, что воспользовался этой возможностью. Сам император…

– Он услышит обо мне только хорошее, – заверил отца Шижун.