Анель Арчер - Долина Дюн

– Значит ты, юная леди, образец добродетели, – холодно произнёс он. Укушенная рука пульсировала, а в колене ощущалось жжение. – Пребывание в монастыре научит тебя хорошим манерам. Твой отец уже устал извиняться перед всеми.

– Ему и дела до меня нет. Он скоро женится на противной леди Ориольде. Это она надоумила его отправить меня в монастырь, а не герцог!

– Да неужели? – Роджер приподнял левую бровь и развернул Анну к себе лицом. – Сколько тебе лет?

– Одиннадцать, мессир. Отпустите меня!

– Зачем?

– Чтобы я вернулась домой.

– Тогда твоя будущая мачеха придумает другой способ, чтобы услать тебя подальше. Неужели не понятно?

– Куда услать? – Роджер видел, как расширились её глаза.

– Куда угодно. Всему есть предел. Даже твоим проделкам.

– Ах, вы про тех жаб, мессир? Я просто хотела им помочь!

– А как же опилки в сапогах Гийома? Пересоленный мясной соус для герцога? Деревянный гвоздь в пироге с рыбой? Это ты совершила столь неблаговидные поступки, – наставительно произнёс он. Чувствуя, что боль в колене стихает, он повёл девочку обратно к усадьбе. – Зачем ты это делала? На спор с мальчишками?

– Нет, – сдавленно ответила Анна.

– Хочешь знать, почему?

– Да.

– Будь ты моей сестрой, – понизив голос, сказал Роджер, – я бы решил, что тебе просто не хватает внимания. Ты из кожи вон лезешь, чтобы все вокруг говорили о тебе, словно ты – особа королевских кровей, а не дочь герцогского охотника из Монтеня. Я считаю, что ты – избалованная девчонка, заслуживающая хорошей порки. Твой отец слишком мягок, чтобы наказывать тебя, и слишком добр, чтобы ставить на место. Внимание можно заслужить другими поступками.

– Стать монахиней? – фыркнула Анна.

– Не обязательно. Вырастешь – поймёшь. В одиннадцать лет уже пора понимать, что не всё происходит так, как мы хотим. Тебе ещё будешь стыдно за такие поступки.

– Ничего подобного! Это герцог – противный и злой, потому что на всех кричит. Поделом ему!

– Не играй с огнём, – предостерёг Роджер и дёрнул её за руку. – За твои проделки с едой он мог казнить твоего отца на твоих же глазах. Не стоит испытывать его терпение. Ты ещё вспомнишь мои слова, юная леди. И не пытайся больше сбежать, а то навлечёшь на свою хорошенькую головку новые беды.

– Не навлеку! – упрямо сказала она. – И кто вы такой, чтобы поучать меня?

– Человек, который понимает в этой жизни больше твоего. И я так и не дождался от тебя извинений.

– Вы их услышите, когда ад заледенеет, – она топнула ножкой. – Мне нечего делать в монастыре!

– Подумаешь над своим поведением в свободное от пакостей время, – устало произнёс он и повёл её к костру. Показав на свободное место между Жаком и Анри, сказал: – Сегодня ты спишь здесь. Пеняй на себя, если решишь снова сбежать.

– У вас нет сердца, мессир, – перед тем, как она отвернулась, он заметил, как блеснули слёзы на её глазах. – Вас бог накажет!

– Я думаю, у бога есть дела поважнее, юная леди.

– Все хотят от меня избавиться!

– У людей, которые тебя окружают, хватает своих проблем. Твой отец хочет создать семью, но вместо этого ходит по опочивальням и рассыпается в извинениях. Поварам приходится терпеть праведный гнев герцога. Конюхам – тратить лишнее время, чтобы успокоить коней, приготовленных к долгой дороге. Видите ли, мальчишки затеяли драку в конюшне! Научись думать перед тем, как что-то сделать. И делай выводы.

Насупившись, Анна сердито молчала. В пламени костра Роджер видел её нахмуренное лицо в обрамлении тёмных кудряшек, выбившихся из кос. Если бы она была его младшей сестрой, то он точно так же разговаривал бы с ней. Но из близких родственников у него остался только Ричард, дожидавшийся его в Брюгге, где отряд уже будет через два дня.

Девочка подошла ближе к костру и легла на то место, на которое ей указал Роджер. Она завернулась в свой плащ и больше не издала ни единого звука. Утром Анна была необычно тиха и покладиста, что вызывало настороженность и недоумение у Беранже. Роджер деловито стряхивал со своего плаща прилипшие травинки и его мысли были обращены к графу Фландрии. Он был расположен к герцогу, но насчёт его дочери королевских кровей такой уверенности не было. Если Матильда окажется такой же, как эта маленькая злючка, то дела будут плохи.

Анну вместе с отцом сопроводили до монастыря и тут же повернули в сторону Булони. Роджер запомнил взгляд девочки, брошенный на него исподлобья. На тонкой шейке пульсировала жилка, выдавая её волнение. Маленькие пальчики вцепились в лошадиную гриву. Упрямая гордячка! Что ж, монастырь научит уму-разуму, а затем Беранже, дай бог, выдаст её замуж за человека с твёрдым характером, с которым шутки будут плохи.