Алив Чепанов - Цена награды. По запискам лейтенанта. Серия «Русская доля»

Так незаметно у предшественников Ивана подходило к концу время отведенное им на командировки, а вместе с ним заканчивались и средства, ассигнованные из центра на местную разведку недр. Партии возвращались в Москву для составления отчётов. Понятно, что составленные отчёты далеко не соответствовали проделанной работе. В отчёте преследовалось несколько целей. Во-первых, было необходимо как-то замаскировать свои похождения, во-вторых что-то написать о проделанной работе, а в-третьих не написать ничего такого, что могло бы изменить существующую характеристику оценки месторождений. Командировки в райское место не должны были прекращаться, таков был негласный закон для всех командировочных, побывавших тут, так негласно инструктировали в Москве и всех впервые направляемых сюда сотрудников. После трех-четырёх месяцев работы, в общих чертах и в туманных выражениях, в отчётах писали, что несмотря на проделанную работу, промышленная ценность месторождения осталась по-прежнему не выясненной, а потому рекомендуется продолжить работы по выяснению этого наиважнейшего вопроса, как-то так. Некоторые месторождения, в подобных санаторно-курортных условиях, разведывались таким образом по нескольку лет. Московское начальство обо всём конечно догадывалось, но и само было не прочь иногда расслабиться и посетить с целью контроля своих подчинённых на курорте особенно в сезон…

…Но всему на свете приходит конец. Это понятно всем. Но в народе ещё говорят, что беда не приходит одна… Шла вторая половина июня 1941-го года. Командировка Ивана Животова была в самом разгаре. Животов частенько «дежурил» по ночам в медпункте со своей богиней физкультуры и спорта. Когда у Ниночки были выходные они выезжали в горы или на море…

…Через неделю грянула война. С Ивана, как опытного специалиста горного дела, уже работавшего за четверых, несмотря на все его телеграммы в Москву, бронь упорно не снимали. Вместе с началом войны закончилось и божественное существование в этом райском месте. Ивану пришлось уже ровно в четыре раза трудней, чем четырём его предшественникам. Руководство треста очень старалось хоть чем-то оказать помощь вышестоящему начальству, ну и фронту заодно, направив на фронт высвободившиеся в результате сокращения кадры. Штатное расписание и временную должность начальника, одного на все четыре участка, утвердили на постоянной основе. Проводя хитрую рокировку по сокращению штатов в Серноводске, начальство Животова преследовало сразу две цели. Во-первых получалось существенное сокращение штата, а во-вторых – у нового начальника разведки не оставалось времени на всякие глупости. Новому начальнику было поручено сразу все четыре объекта разведки, на которых раньше трудились целых четыре начальника. Иван с энтузиазмом, как всегда, взялся за непосильную, на взгляд любого другого человека работу, так как любил своё дело, жил им и кроме того здесь на Кавказе ему безумно нравилось. Семья его уже не держала, он снова находился на положении холостяка, а следовательно ощущал себя абсолютно свободным и для дальнейших приключений в том числе.

В конце 30-х, в начале 40-х, Советский союз уже вовсю воевал: в 1938-ом и 1939-ом – с Японией, в том же 1939-ом и с Польшей, с 1939-го по 1940-ой год – с Финляндией, поэтому никто особенно не беспокоился поначалу по поводу новой очередной войны. Большинство было уверено, что война очень скоро закончится, Красная Армия быстро разобьёт Гитлера, как разбила Белых генералов и других врагов Советской власти и всё снова будет по-прежнему, а может быть и даже наверное ещё лучше чем было. Здесь в курортном посёлке, продолжалась, несмотря на все войны, обычная мирная райская жизнь и вообще в связи с этим не происходило никаких ощутимых перемен за исключением слухов о перебоях с продуктами питания, но это где-там далеко отсюда и ещё замены четырёх начальников геологоразведочных участков на одного – горного инженера третьего ранга Ивана Андреевича Животова.

В это время старший инженер геолого-разведочной группы, член партийного бюро Московского геологического треста, Мария Моисеевна Яровая, работала ни шатко, ни валко как геолог, зато весьма преуспевала в разнообразных подковёрных интригах. Главным же её достоинством было умение угодить начальству. Причём начальство это видело и ему – начальству это нравилось. Сама она партии брать большого желания не имела, но также не имела желания и сидеть все лето в душной Москве. Мария Моисеевна тщательно и осторожно подбирала себе вариант – такое место, где можно было отсидеться в трудные годы. Где можно было бы всем распоряжаться, ничем себя сильно не утруждать, ни за что толком не отвечать и в тоже время весело и интересно проводить время на лоне сказочной южной природы. Острым опытным и верным чутьем, хронического лодыря, она наконец остановила свой выбор на Серноводской партии, где начальником был Иван Андреевич Животов.