Сергей Сержпинский - Фиктивный брак по-московски

Лекцию пришёл читать член ЦК ЦПСС Янаев Геннадий Иванович. В объявлении, висевшем на видном месте, так и было написано. (В этот момент он ещё не был избран вице президентом СССР).

В зале на двести мест, заполненном до отказа, установилась тишина. Всё же редко случалось, чтобы на завод приходил член ЦК КПСС читать лекцию. Кроме рядовых рабочих, в зале собрались и руководители завода. Несколько человек из заводоуправления сидели за столом президиума, словно на собрании. Директор завода дал слово Янаеву.

Когда он вышел к трибуне, руководители встали из-за стола президиума и захлопали. Вслед за ними весь зал рукоплескал стоя. Янаев подал знак рукой, чтобы все садились.

«Товарищи, в последние годы наша страна столкнулась с большими потрясениями, – начал он свою речь, не заглядывая в напечатанный текст. – Главная причина: это снижение цен на нефть на международном рынке. Если к 1980 году цена нефти на мировом рынке достигла пика в 35 долларов за баррель, то к 1986 году упала до 10 долларов. Это привело к тому, что запасы валюты в стране снизились, и было закуплено за рубежом продовольствия гораздо меньше. Наше сельское хозяйство значительно отстаёт от ведущих капиталистических стран США и Канады».

С места послышались возгласы: «Надо было больше вкладывать средств в сельское хозяйство, а не помогать другим странам».

«Да, ошибок было много, если оглянуться назад, – продолжал оратор. – Но внутри страны можно ещё всё исправить. А во внешней политике исправить уже ничего не возможно. Горбачёв, Шеварнадзе и некоторые члены политбюро, дали согласие на объединение Германии. Другие восточноевропейские страны тоже отстранились от СССР. Потому что мы не смогли продолжать оказывать им финансовую поддержку».

Из зала послышались возгласы: «Любят Россию только за деньги, а как перестали давать, так переметнулись в другой лагерь».

Янаев сделал паузу, посмотрел в зал и продолжал: «Вчера, Верховный Совет РСФСР, под руководством Ельцина, принял свой Закон «О собственности», легализовавший частную собственность на территории республики. Этот Закон противоречит Закону СССР. Началась борьба Законов республик с союзным центром. Частная собственность в СССР запрещена, на этом базировалась официальная коммунистическая идеология. К великому сожалению коммунистов, в России капиталистическая революция свершилась».

В зале усилился гул возбуждённых голосов. В следующий момент Янаев стушевался и стал читать лекцию по бумажке. Его голос звучал монотонно и Александр уже плохо запомнил, о чём он говорил. Многие рабочие стали из зала уходить и Сухоруков тоже ушёл.

На улице выпал снег, но опять стал подтаивать. Зима запаздывала и не начиналась, температура воздуха была ноль градусов. Домой он не спешил и решил побывать на Красной Площади. С Дашей они ходили в исторический музей, а саму площадь он плохо разглядел.

Приближаясь к Красной площади, ему стали попадаться люди в резиновых сапогах и плохо одетые. Конечно, сырая погода поощряла резиновые сапоги, но не в центре Москвы. Сам Александр был в новых зимних ботинках и в лёгком импортном полушубке, который ему достался в наследство после покойного тестя.

По телевизору он слышал о палаточном городке возле кремля, но не ожидал, что до сих пор палатки там оставались. Этот палаточный городок находился не по центру площади, а с боку и тянулся вплоть до гостиницы «Россия», где обычно жили депутаты Верховных Советов СССР и РСФСР.

Ему бросились в глаза лозунги солдатских матерей. В Советской Армии участились случаи гибели военнослужащих в мирное время, и поэтому, матери протестовали.

С тоскливым настроением от всего увиденного и услышанного в этот день, он доехал до дома.

В семь часов вечера он вошёл в дверь квартиры. Его жена Дарья была уже дома.

– Что-то ты сегодня задержался, – высказала она замечание с интонацией подозрения.

Саша рассказал о своих впечатлениях, о собрании и о посещении Красной площади. Дарья вместе с ним поужинала на кухне, а Анна Михайловна осталась сидеть на диване возле телевизора. Последнее время она старалась оставлять наедине фиктивных супругов, чтобы их брак стал действительным. С вечера она уходила в свою комнату не позднее десяти часов, а утром тоже запаздывала к завтраку.

Доев колбасу с макаронами, Саша спросил:

– Дашенька, ты мне утром кое-что обещала.

– Да, я обещала тебя поцеловать и не больше того.

– От безобидного поцелуя я отказываюсь. Мне не нужна твоя жалость. Извини…