Сергей Глазков - Сильнее любви

– Тебя могут убить?

– Они женщин не трогают, – успокаивает его она.

– Маша, я не хочу тебя терять.

– Ты меня не теряешь, Паша. Я всегда буду с тобой.

Павел садится и тяжело вздыхает. Она прижимается к нему.

– Паша, мы не можем здесь отсиживаться. Кто-то же должен их остановить…

117. БЕРЕГ

Пленные женщины собирают на развалинах кирпичи и несут их к земляной насыпи, где аккуратно складывают в стопки.

Тетка Вера работает на развалинах у провала. Она сколом очищает кирпичи от налипшего цементного раствора.

Из провала быстро поднимается Маша, берет кирпич и садится рядом с теткой Верой. Та сразу замечает Машу.

– Ты оттуда?

– Да.

– Господи!

Тетка Вера украдкой смотрит на диверсантов, стоящих в оцеплении.

– Работай, может, не заметят.

Маша собирает целые кирпичи и подносит тетке Вере. Проходя мимо провала, она замечает Павла, который внизу наблюдает за ней. Не останавливаясь, она шепчет ему:

– Паша, уходи. Не трави душу!

Он кивает и исчезает в темноте. Она идет по битым кирпичам. По щекам у неё текут слезы. Второй диверсант свистит. Пленные женщины прекращают работу. Тетка Вера бросает кирпичи и поднимается.

– Как тебя зовут, детка?

– Маша.

– Держись меня, Маша. Будем надеяться, что проскочим. Замотай лицо.

Маша укутывается в платок и идет следом за теткой Верой. Женщины строятся по двое. Второй диверсант считает пары. Тетка Вера крестится и выходит из строя.

– Пошли уже… Никто не сбежал…

Первый диверсант заталкивает её обратно в строй. Второй продолжает считать пленных. Закончив, пересчитывает еще раз. Затем подходит к первому диверсанту. Говорят по-немецки.

– У нас лишний человек.

– Не может быть!

– Я пересчитал два раза.

– Доложи Майеру.

Второй диверсант кивает и бежит в сторону штаба. Тетка Вера опускает голову.

– Кажись, заметили.

Маша выходит из строя. Первый диверсант направляет на неё автомат.

– Назад!

– Ich will Colonel Jakowlew sehen /Я хочу видеть полковника Яковлева/.

118. КАБИНЕТ СВЯТОВА

В кабинете командира батальона на месте Святова сидит Яковлев. Напротив него за столом – Маша.

– Как я рад вас видеть, милая Мария Георгиевна, – добродушно улыбается гостье Яковлев, – Вы правильно сделали, что пришли к нам. Чего вы так долго сидели в этих казематах?

Маша пожимает плечами.

– Я боялась.

– Зря. Германия лояльно относится к тем, кто пострадал от сталинского режима.

– Я этого не знала.

– Вас же арестовали из-за вашего мужа? – Спрашивает Яковлев.

– Да, – отвечает она.

– Вы встречали там, внизу инженера Борисова?

Маша удивленно смотрит на Яковлева, пытаясь понять: зачем Яковлеву нужен Павел?

– Нет. Как только начали стрелять, я спряталась в медсанчасти. Там было немного продуктов. Когда они закончились, я вышла.

– Вы давно ели?

– Да.

– Я прикажу вас покормить, когда мы закончим беседу, – сообщает он.

– Спасибо, – кивает она.

– Вы можете передвигаться по острову без ограничений. Уехать отсюда, когда захотите.

– Куда?

– Европа большая.

– Спасибо.

Яковлев делает паузу, смотрит, изучая, на Машу:

– Но у меня к вам небольшая просьба.

– Пожалуйста, – говорит она, – Если я смогу её выполнить…

– Сможете. Я предлагаю вам немного поработать. Нет… не в разведке. На радио.

Маша удивленно смотрит на Яковлева. Он поднимается и ходит по кабинету, заложив руки за спину.

– Ленинград находится в кольце. Не сегодня-завтра он падет. Мне жаль людей, которых руководство страны бросило на произвол.

– Странно слышать от вас такое, – удивляется Маша.

– И не только мне, – продолжает он, – Германскому руководству тоже не безразлична их судьба.

– Я не пойму, что вы от меня хотите?

– Помогите этим несчастным ленинградцам.

– Как?

– Я предлагаю вам принять участие в радиопередачах, которые мы транслируем на Ленинград.

– Что я должна делать?

– Вы должны убедить жителей города сдаться, – предлагает Яковлев, – Вас они послушают. Так вы сможете спасти немало жизней.

Маша поднимается.

– Мой муж предпочел смерть, чем бесчестие. Он покончил собой.

– Его вынудили к этому шагу.

– Его обвинили в саботаже, а не предательстве. Поэтому я вынуждена отказаться от вашего предложения.

– Зря, – разочарованно произносит Яковлев, – У вас была возможность выбрать достойную жизнь. Больше вы мне не интересны.

119. ДЕРЕВНЯ

Немецкие диверсанты выгоняют из домов пленных женщин. Строят их в два ряда на центральной площади деревни. Майер и Яковлев ждут, когда закончится построение.