Максим Сбойчаков - В бой роковой... [документальная повесть]

— Сергей идет, — предупредила Александра Алексеевна, наблюдавшая за улицей.

— Весьма кстати.

Закемовский долго отряхивался в коридоре от снега и, войдя, поздоровался общим поклоном. Увидел Боева и бросился к нему:

— О, земляк, сколько лет, сколько зим!

Выходцы из Шенкурского уезда, они принялись вспоминать свой таежный край. Хозяин шутливо прервал их:

— Это у вас длинный разговор, друзья. Давайте отложим его. Что нового, Сергей?

Закемовский стал рассказывать об уходе из военного контроля Михаила Изюмова и Андрея Колгушкина. Первый отправляется с ротой на фронт, с тем чтобы склонить ее перейти на сторону Красной Армии, а второй устраивается писарем на судно.

— Мы с Прокашевым дали Андрею задание — создать там группу, — заключил Сергей.

— И новая работа Колгушкина будет не менее полезна, чем прежняя, — заметил Петров. — Связь с моряками позарез нужна.

— Завтра же схожу в Соломбалу, — поправляя галстук, сказал Боев. — Авось дружки по походам в Америку найдутся.

Закемовский отметил, как нарядно одет Макар: на нем шерстяной темно-синий костюм, белая рубашка и галстук в полоску.

Приезд Боева как нельзя кстати. Кстати и его знакомство с офицером. Интервенты установили строжайший контроль над населением. Разбили город на 50 кварталов, и в каждом у них свои люди из местных купцов, лесопромышленников и продажного сброда. Они установили поквартальное ночное дежурство. Это резко ограничило передвижение подпольщиков.

Льготами пользовались лишь Прокашев, Теснанов, как председатели профсоюзов, и Закемовский. Теперь, благодаря «другу» офицеру, получил возможность беспрепятственного хождения и Боев. Он подчеркнуто демонстрировал свои приятельские отношения с ним на улице и в общественных местах, при встречах со всеми подробностями рассказывал офицеру о коммерческих делах.

— Видел тебя среди американцев, — сказал тот при очередной встрече. — Увлекся пачками сигарет и меня не заметил. Хоть и мало ты в Америке побывал, а кое- чему научился.

— Торговля — азарт, господин капитан. Ради нее на все пойдешь.

Около штаба из машины вышел Марушевский. Капитан вытянулся и козырнул ему. Пересиливая себя, Боев поклонился. Надменный вид генерала, учинившего расстрел в казармах, бесил его. Убить бы его, как убил кто-то французского лейтенанта Бо.

С этой мыслью зашел к Теснанову.

— Вот сорганизуемся и обсудим, кого и как убрать, — ответил Карл, выслушав Макара. — А может, товарищи другое что предложат. Ты оповестить сумел?

— Всех знакомых обошел. Знают: в воскресенье, 12 января, подпольное собрание.

— Хорошо. Остальных известим мы с Прокашевым. Адрес правильно указывал?

— Точно: Первая соломбальская деревня, перейти через мостик и налево крайний дом.

— Что решили с докладчиком?

— Как и ты, Петров с Сапрыгиным настаивают на моей кандидатуре.

— Правильно.

— Но не очень удобно. Я ведь недавно прибыл, малоизвестен.

— Не скромничай. За короткий срок ты достаточно проявил себя.

Избу пригородной деревни, в которой квартировал Теснанов, найти нетрудно. Если от Кузнечихи пройти по дорожке к мостику, то ее сразу увидишь, на том берегу речки Соломбалки. Каждый подпольщик знал, что прежде нужно обратить внимание на сигнал: занавески на окнах — значит безопасно, а отдернуты — не заходи.

Сегодня Карл Иоганнович встречал гостей во дворе. Он только что закончил расчистку дорожки, стоял с деревянной лопатой, возвышаясь над сугробами. Люди приходили по одному. Хозяин дома, Тимофей Няников, которому Карл доверял, знал о цели их прихода и любезно приглашал в дом.

Мария Ануфриевна позаботилась накрыть стол для видимости угощения, положила колоду игральных карт. Обычная воскресная встреча друзей. Хорошая жена у Карла, красивая. Молодой вышла за него, вдовца, имевшего уже троих детей. В прошлом году у них родился Павлик. Мария все успевает — и накормить, и обшить детей, и мужу в подполье помочь.

Карл завел в комнату Рязанова с гармошкой и тут же послал во двор поиграть пятнадцатилетнего Леона и девятилетнего Витю. Сыновья знают (не первый раз), что будут караульными, и охотно идут. «У Теснанова, как и у Петрова, вся семья в подполье», — мысленно отметил Закемовский.

Сошлось около двадцати человек — представители всех подпольных групп. Теснанов пригласил людей к столу и сказал о цели собрания.

— А теперь слово товарищу Боеву, — объявил он, заметив удивленный взгляд некоторых подпольщиков, брошенный на незнакомого молодого человека, только