Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Как бы то ни было, вступил ли СССР во Вторую мировую войну 17 сентября 1939 года или не вступил, несомненными, на наш взгляд, остаются два обстоятельства:

1) Он действовал, исходя исключительно из собственных интересов.

2) Он не был союзником Германии, ибо, действуя в своих интересах, наносил ущерб германским интересам.

Очень верно заметил У. Ширер:

«Гитлер развязал войну против Польши и выиграл её, но куда в большем выигрыше оказался Сталин, войска которого вряд ли произвели хоть один выстрел 16. Советский Союз получил почти половину Польши и взялся за Прибалтийские государства. Это, как никогда ранее, отдалило Германию от её основных долговременных целей: от украинской пшеницы и румынской нефти, остро ей необходимых, чтобы выжить в условиях английской блокады. Даже польские нефтеносные районы Борислав, Дрогобыч, на которые претендовал Гитлер, Сталин выторговал у него, великодушно пообещав продавать немцам эквивалент годовой добычи нефти в этих районах» [53; 408-409].

Советско-финская война, присоединение к СССР Латвии, Литвы, Эстонии, Бессарабии, Северной Буковины как нельзя лучше подтверждают вышеозначенные выводы.

* * *

Уже говорилось, что войну Советского Союза с финнами, его действия в Прибалтике, закончившиеся вхождением Прибалтийских стран в состав СССР, отторжение от Румынии Бессарабии и Северной Буковины немцы считали ущемляющими интересы рейха, о чём прямо и заявили в ноте, вручённой советскому правительству 22 июня 1941 года. После такого отношения ко всем этим акциям самих немцев, казалось бы, глупо говорить о каком-то военно-политическом союзе между Советской Россией и нацистской Германией. Не было союзного соглашения, не было единства интересов и порождённой им согласованности действий, не было операций армий двух стран на одной территории, что имело место в Польше. Не было ничего. Тем не менее, многие современные авторы тезис о советско-германском союзе, который, якобы, просуществовал до 22 июня 1941 года, активно эксплуатируют.

Но, может, немцы в своей ноте преподнесли всё в неверном свете, чтобы оправдать своё вероломство, и современные исследователи правы? Что ж? Давайте поразмыслим.

Никто из серьёзных учёных не будет ныне отрицать, что договор о ненападении, заключённый 23 августа 1939 года между СССР и Германией, был и для Сталина, и для Гитлера тактическим ходом. Ни тот, ни другой не рассматривали это соглашение как стратегическое, т.е. как основу, на которой будут строиться долговременные отношения двух стран.

Гитлер обезопасил себя от вступления в войну Советского Союза на стороне англо-франко-польской коалиции. Нейтралитет СССР в грядущей войне был желательным, важным, но, как мы видели ранее, не обязательным условием для начала Гитлером войны с Польшей, которая имела все шансы перерасти в войну с Англией и Францией (как, собственно, и случилась). В то же время немцы, усиленно приглашая Советскую Россию ввести войска в определённую секретным дополнительным протоколом к договору зону советских интересов, стремились создать у англичан и французов видимость союзных отношений между рейхом и СССР. И тем самым охладить воинственный пыл своих противников. С этой задачей у немцев ничего не вышло. Во-первых, потому, что особого пыла у англо-французов не наблюдалось, и охлаждать было, практически, нечего. Во-вторых, Советский Союз, заявив о своём нейтралитете по отношению к воюющим сторонам, усиленно отмежёвываясь после 17 сентября 1939 года, т.е. после ввода своих войск в Польшу, от любых совместных боевых операций с немцами против поляков, провозгласив главной целью своих действий защиту населения западно-украинских и западно-белорусских областей, сумел убедить международное сообщество, в том числе Великобританию и Францию, что он союзником Третьего рейха не является.

Сталин, заключая пакт с Гитлером в условиях внешнеполитической нестабильности и неопределённости, причиной которых явились не только агрессивные устремления Германии, но и вероломная политика Англии, «бесхребетная» позиция Франции и абсолютно деструктивное поведение Польши, обеспечил на какое-то время безопасность западных рубежей страны, а также получил относительную свободу действий в Восточной Европе, которую и использовал с успехом для улучшения стратегического положения Советского Союза.

Но Гитлер не отказался от своей главной цели – приобретение жизненного пространства для немцев на Востоке – за счёт России. И Сталин это прекрасно понимал, осознавал, что схватка между СССР и рейхом неизбежна, причём, в весьма скором времени. Это только в период «Перестройки» крепкие «задним умом» браздописцы изрекли новую «истину», якобы, Сталин Гитлеру верил, а тот его коварно обманул, да, г-н Резун в своих опусах поведал миру диаметрально противоположное «открытие»: оказывается, Сталин обманул Гитлера, да тот вовремя спохватился и ударил первым. На самом деле ни германское, ни советское политическое руководство никаких иллюзий в отношении договора о ненападении не питало. Гитлер оставался при своих стратегических целях, а Советский Союз готовился реализации этих целей воспрепятствовать.