Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

сумела выйти к Балтийскому морю. Она понесла чудовищные потери. 3-я и 8-я

_____________________________________

12Типичное резуновское искажение: на 21 июня 18-я армия ни на советско-германской, ни на советско-румынской границе не стояла.

советские армии полностью уничтожены, а их тяжелые танки КВ истреблены германскими зенитными пушками. 5-я, 6-я и 26-я советские армии (также ударные – И.Д., В.С.) потеряли сотни тысяч солдат и остановлены на подступах к Кракову и Люблину. В этот момент советское командование вводит в сражение Второй стратегический эшелон ». [82;331].

Т.е. «забуксовали» и мехкорпуса 10-й, 5-й, 6-й и 26-й ударных армий.

А всё почему? Да потому, что они, как и мехкорпуса 8-й, 11-й, 3-й армии, делали «работу, для которой они не предназначены». Пробивать брешь в обороне противника – не их работа. Их работа – уходить в «чистый» прорыв.

Мы видим, что в момент создания «Ледокола» мнение Резуна относительно назначения механизированных (танковых) корпусов было таким же, каковым оно выявляется в «Самоубийстве». Никакой эволюции взглядов не произошло.

Но дело тут даже и не во взглядах Резуна, а в том, что они, его взгляды, в общем-то вполне в данном конкретном случае верны.

Проламывание обороны с помощью танковых соединений себя не оправдывает (за исключением тех случаев, когда оборона выстроена наспех, не имеет эшелонирования и слабо обеспечена противотанковыми средствами.) Весь опыт Великой Отечественной показывает, что подобное применение танковых соединений только ослабляет их, ведет к большим потерям людей и техники и не дает, в итоге, успешно выполнить главную задачу. Поэтому, обычно, оборону старались проламывать пехотными частями при поддержке артиллерии и авиации, а также, по возможности, танковых подразделений, входящих в пехотные части или приданные им, но не танковыми соединениями, как таковыми.

Получается, мехкорпуса «новой организации» , по крайней мере, исходя из резуновской логики, представляют из себя не универсальный, а весьма бестолковый механизм. Единственное, что может заставить нас отказаться от подобного вывода, так это то, что взгляды командования Красной Армии на наступательную операцию, во-первых, и на предназначение мехкорпусов «новой организации», во-вторых, очень сильно отличались от приписываемых ему Резуном взглядов.

Однако и это еще не всё. Немного выше говорилось, что по штатному расписанию, в мехкорпусах должно было быть 316 танков БТ. Так вот, из них только 52 танка БТ приходилось на две танковые дивизии (т.е. по 26 БТ в каждой) 13, а остальные приходились на моторизованную дивизию мехкорпуса [5;219]. Получается, что моторизованные дивизии механизированных корпусов и были теми дивизиями, которые могли уйти в прорыв и осуществлять рейдирование по глубоким тылам противника (по резуновской схеме). Что ж? Резун дал неверную информацию о существовании легкотанковых корпусов в РККА по состоянию на 22.06.1941 г., но ничуть не погрешил против истины в отноше-

____________________________________

13По другим данным, БТ в танковой дивизии мехкорпуса было 19, т.е. 38 машин в двух дивизиях [72; 36]. Соответственно, разные данные приводятся исследователями по количеству БТ в моторизованной дивизии: 258, 264, 278 [72;36], [5;219]. Но надо признать, что сути дела указанная разница в данных не меняет.

нии наличия подобных дивизий (пусть назывались они не танковыми, а мотори-

зованными). Кажется, так, но… Увы, для Резуна и его сторонников – опять «но».

Если уж брать моторизованную дивизию мехкорпуса, то количество «бэтушек» в ней сокращается уже, буквально, до четверти от общего количества танков в корпусе (БТ в моторизованной дивизии должно было быть, по разным данным, от 258 до 278 (см. выше)). Не маловато ли для выполнения столь важных задач? И речь даже не об абсолютном количестве, а об относительном к количеству танков корпуса. Если, по Резуну, назначение танковых корпусов уходить в прорыв, а танков БТ в СССР наделали так много для глубокого прорыва на территорию Германии (это величайшая, главнейшая миссия данных машин!), то почему БТ в советском «механизме агрессии» всего четверть? Где логика?

Далее. Удивительнейший факт: в начале 1940 года последний танк-агрессор БТ-7М был снят с производства, и тогда же было прекращено производство запчастей к нему [13; 354, 372, 398-399]. Получается, что в мехкорпусах, в том числе и в их моторизованные дивизии, БТ зачислялись на время. Их должны были заменить другие машины (Т-34) [13; 372-373]. Другими словами, мехкорпуса комплектовались «бэтушками» «не от хорошей жизни», это была мера вынужденная.