Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Третье.Армий во Втором стратегическом эшелоне (равно армиям РГК) было не семь и не восемь, как утверждает Резун, а пять (16, 19, 22, 24 и 28-я). Так было по предвоенным планам. Но обстоятельства сложились таким образом, что две армии (20-я и 21-я), которые должны были сосредоточиться непосредственно у границы, к моменту начала войны оказались на рубеже Днепра. Вместе с армиями РГК они стали резервными. Наряд сил в пять резервных армий (16, 19, 20, 21 и 22-я) встретил немцев на рубеже Днепр – Западная Двина. Именно их имеют ввиду исследователи, когда говорят о пяти армиях Второго стратегического эшелона, вступивших в бой с немцами в начале июля 1941 года, хотя реально группа армий резерва Главного Командования включала в период с 25 июня по 1 июля, кроме указанных пяти, ещё 24-ю и 28-ю армии. Последние вступили в бой с немецкими войсками уже в ходе Смоленского сражения, конкретно – 15 июля 1941 года [39; 34-35, 38].

Четвёртое.В предвоенную группировку армий Второго стратегического эшелона должна была входить 51 дивизия, а не 77, как утверждает Резун.

Если говорить в целом о группировке советских войск (Первый стратегический эшелон + Второй стратегический эшелон) на Западном ТВД перед началом войны, то ничто, ни один элемент в ней не указывает на подготовку вторжения в духе «а ля Резун». А вот соответствие реальным советским планам можно наблюдать полное. Причём, резуновский аргумент про то, что войска РККА просто не успели доехать, куда надо, не работает. Судите сами:

1)

В Первом стратегическом эшелоне должны были сосредоточиться 186 дивизий, из которых 97 находились бы в полосе Юго-Западного фронта. Т.е. именно здесь создавался ударный «кулак». Удар, наносимый этим «кулаком», был направлен в Южную Польшу. Против Румынии и Венгрии предполагалось держать оборону. Никакой 9-й «сверхударной» (по выражению Резуна) армии не хватило бы для наступления даже против одной Румынии, не говоря уже о Венгрии. А 19-я армия, которая, по мнению автора «Ледокола», должна «подпирать» 9-ю в ударе по Румынии (а то и Венгрии), совершенно согласно майским «агрессивным» «Соображениям…», «торчит» почему-то под Киевом. Ну, «торчала» бы где-то под Кишинёвом, – было бы ясно. А тут… под Киевом. Хорошее «подпирание», сказать нечего. Логичнее думать, что, скорее всего, 19-я армия, так же, как и 16-я, должны были «подпирать» не ту часть Юго-Западного фронта, которая противостояла румынам, а ту, которая била в Южную Польшу.

2)

Ударный «кулак», создаваемый Первым стратегическим эшелоном, был, если можно так сказать, «потенциальным». Учитывая мнение, которое существовало у советского командования относительно сил немецкой группировки, стоящей против нашего Юго-Западного фронта, можно, практически со стопроцентной уверенностью, утверждать, что задачей приграничных войск было сдерживание немецкого удара, который те нанесут на данном участке, начав войну против СССР. Наличного наряда сил, по мнению Генштаба (при условии, что приграничные войска должны были успеть сосредоточиться), хватило бы для остановки немцев. Далее войска Первого стратегического эшелона пополнялись бы людьми, техникой и вооружением по штату военного времени. Одновременно к границе подошли бы 16-я и 19-я армии. После этого кулак из «потенциального» стал бы вполне реальным. И вот тогда последовал бы сокрушительный удар Красной Армии в Южную Польшу.

При удачном стечении обстоятельств Первый стратегический эшелон Юго-Западного фронта мог нанести контрудар по противнику, перенеся боевые действия на его территорию. И тогда подошедшие 16-я и 19-я армии усилили бы этот удар.

3)

Учитывая, что Западный фронт тоже наносил важные удары по противнику, группировка сил в полосе его действия также создавалась довольно мощная – свыше 40 дивизий. Но поскольку его действия всё-таки, в основном, носили характер взаимодействия с войсками Юго-Западного фронта при основной роли последнего, то армия Второго стратегического эшелона закреплялась за Западным фронтом всего одна – 22-я. Однако вот парадокс (с точки зрения теории советской агрессии): её никто не двинул в приграничные районы. Скажем, к Белостоку или хотя бы Гродно. Её предполагали «разбросать» в треугольнике Минск – Новогрудок – Вилейка. Мало того, что это далеко от границы, так ещё армию не сосредотачивали, а именно «разбрасывали» по довольно большой территории.

Объяснить подобные действия можно, только исходя из того, что РККА и на Западном фронте готовилась к немецкому нападению, а не готовилась нападать сама. Находясь в указанном треугольнике, 22-я армия могла выступить в роли «пожарной команды» в случае прорыва противника из Сувалкинского выступа, а могла и просто подойти к той или иной точке границы для усиления войск приграничных армий с целью нанесения контрудара.