Руне Улофсон - Хёвдинг Нормандии. Эмма, королева двух королей

Стиганд, постанывая и ругаясь, стаскивал с себя сапоги и дорожный костюм, а Эмма тем временем достала еду и питье, которые она держала наготове каждый вечер — каждое утро ее слуги, к своему большому удивлению, находили их нетронутыми. Они привыкли к тому, что покойный король наедался на ночь, но почему скромной в еде вдовствующей королеве нужно было почти столько же, когда она все равно ничего не ест?

Кое-какие новости из Дании дошли до нее, пока Стиганд отсутствовал, но сейчас она хотела услышать все из первых уст, как только он снимет с себя дорожную одежду и утолит жажду после долгой скачки.

— Добро пожаловать домой, дорогой епископ, — сказала Эмма, подняв свой кубок.

— Ты имеешь в виду, что ты?.. Это все-таки Эльмхэм? Сколько тебе пришлось заплатить за это?

— Ничего, — удивленно ответила Эмма. — Эдвард так кроток и набожен, что я не думаю, что и он ударится в окаянную симонию.

Стиганд рассмеялся.

— Наверняка он против симонии, но не против благотворительных пожертвований, особенно если их целью является он сам… Ну, ладно, можно я немного порасспрашиваю тебя, как обстоят дела в королевской канцелярии.

— Да, — вздохнула Эмма, — как ты уже знаешь, у нас теперь новый король. Мне жаль, что ты проездил зря.

Он отвернулся к камину, чтобы скрыть свое разочарование и взволнованность; от огня она зажгла курительную палочку и поместила ее в подставку на каминной полке.

— Это еще не точно, — ответил он, жуя баранью ногу. — Король Магнус передает тебе теплые пожелания и обещает сделать все, что может.

И, продолжая жевать, епископ Стиганд поведал ей следующее.

Когда конунг Магнус получил известие о смерти Хардекнута, он тотчас поехал в Данию, чтобы обезопасить свой трон. Но Свейн сын Эстрид уже поднял там повстанческое знамя: вместе с датской знатью он посчитал, что как датчанин будет лучшим королем, чем норвежец. Так что Магнусу пришлось задать Свейну трепку, и тот бежал в Швецию. Стиганд полагал, что теперь Свейн находится в Англии, отчасти, чтобы заявить о своих собственных претензиях на английский престол, который у него увели из-под носа, а отчасти, чтобы попросить у Англии военного подкрепления и свалить Магнуса с датского трона. Естественно, Свейн не поехал прямо к Эдварду, это могло бы для него кончиться тем же, чем для бедняги Альфреда. Но он пытается использовать родство с Годвином, веря, что Годвин скорее захочет видеть на троне своего родственника, чем кого-либо другого. Стиганд не знал, чем закончилось это путешествие, но слышал, будто Годвин отказал в какой бы то ни было английской военной помощи, к тому же, в этот раз было поздно притязать на престол. Но Свейну пообещали, что в случае кончины Эдварда, его притязания будут рассмотрены благосклонно.

— Если Эдвард к тому времени все еще будет бездетен, — заключил Стиганд. — Так что это обычное и ни к чему не обязывающее обещание.

— И Свейн осмеливается совать свою голову в пасть Годвина после того, что случилось с Альфредом? — усмехнулась Эмма. Она промолчала о своем недовольстве тем, что Свейн не навестил ее. Может быть, он все-таки приедет?

— Годвин остается Годвином, — сказал Стиганд, — но Эдвард не Харальд. И хотя Годвин считает, что управляет Эдвардом, Эдвард не забыл Альфреда. Еще одно такое злодеяние, и Годвину не сносить головы, как бы король ни был кроток. Но я ушел от темы нашего разговора. Король Магнус, которого я нашел с некоторым трудом, просил передать, что как только он обезопасит Данию от Свейна и его прихвостней, он с удовольствием приедет сюда и попробует повторить кое-какие подвиги Свейна Вилобородого и Кнута! Он также благодарит тебя за обещание предоставить сокровищницу в его распоряжение; он говорит, что она ему понадобится!

Это наполнило музыкой слух Эммы, но вместе с тем она была несколько напутана. Она будет участвовать в войне против собственного сына, короля Англии? И заодно с Эдвардом против своего внука Ральфа, которого Эдвард сделал конюшим… Подумать только, сын Годы от Дре вырос таким большим и удачливым! Самое печальное — Ральф уже несколько раз искал встречи со своей бабушкой и говорил, что любит ее. Бабушка Эмма была не меньше влюблена в прямодушного и предприимчивого Ральфа. Может быть, Ральф сумеет стать преемником Эдварда, если все другие планы не сбудутся?..

— Надеюсь, вы с Магнусом беседовали с глазу на глаз, и у Магнуса хватит ума молчать?

— Разумеется, — Стиганд был задет за живое. — Я ведь тоже хочу сохранить свою голову. Что касается Магнуса, я могу исходить только из того, что у него хватит ума держать язык за зубами ради самого себя.