Ольга Полтаранина - Эффект бумеранга

– Месье! Моя фамилия Гарвинг! Я дочь врача, казнённого по приговору Нюрнбергского процесса! – сообщила Амалия страшную правду.

– Я в курсе Вашей биографии! – отреагировал собеседник и вернулся к теме беседы, – Вы человек, наделённый способностями в химии и биологии, с академическим складом ума. У вас талант к медицине. Наше сотрудничество будет касаться этих сфер Вашей жизни.... Вопрос в фамилии. Вы очень ею дорожите?

Амалия растерялась. Ответить «нет» было бы подло, по – отношению к памяти отца, которого она, несмотря ни на что, любила.

Сказать «да» было бы ложью. Из-за фамилии на неё свалилось столько бед, что она с огромной радостью избавилась бы от неё.

Повисла пауза.

– У Вас появился счастливый шанс изменить жизнь к лучшему. Закрыть печальную страницу Амалии Гарвинг. Сменить имя, фамилию, гражданство, место жительства, – напористо говорил Курт, – всё это в обмен на сотрудничество.

Это была удача! Она согласилась.

Так немка Амалия Гарвинг превратилась во француженку Эрику Стюард – студентку медицинского факультета Гамбургского университета.

***

Выучить новую биографию было легко, а выбросить из сердца Эрики Стюарт образ жизни, привычки и состояние души Амалии Гарвинг, оказалось делом непростым. Она, по-прежнему, избегала общения с коллегами и сокурсниками. К комплексу недоверчивого отношения к людям, добавился ещё один: внешность.

Детские светлые кудряшки давно превратились в ярко–рыжую шевелюру. Девушка была вынуждена носить чёлку, чтобы скрыть крутой сократовский лоб. По – детски забавное личико трансформировалось в суровое непривлекательное лицо замкнутой особы. Нос длинноват, губы узковаты, кожа в веснушках. На переносице – массивные очки. У фигуры тоже был конфликт интересов с устоявшимися стандартами женственности. Небольшого роста, тощая и плоская, как подросток, она не вызывала интереса у мужчин.

***

Послевоенная Европа восстанавливалась. Множились предприятия, росло производство и рабочие места. С каждым годом жизнь людей улучшалась. Но война, как тень, не давала забыть о себе. Присутствовала везде и во всём. На улицах городов, в домах, на экранах кинотеатров, телевизоров, в искусстве, быту. Весь мир был пропитан военными воспоминаниями. Стоило прикоснуться к теме прошлого, как неизбежно возникали ужасы тех лет.

Француженка Эрика Стюард чувствовала себя немкой. Как только речь заходила о войне, мысли предательски переносили её на другую сторону баррикад, рядом с соотечественниками – немцами.

Судьба дала ей прекрасную возможность прожить семь лет в ФРГ 4 4 Федеративная Республика Германия . Среди немцев ей было морально легче. Вся нация находилась в одинаковом положении – побежденных зачинателей войны. Они старались не упоминать о ней. Каждый по-своему, индивидуально освобождался от тягостного чувства ответственности за души погибших и невинно пострадавших в ходе самого кровавого события в истории человечества.

***

С Куртом Либхнетом Амалия больше не виделась никогда, но регулярно получала от него задания. Их передавали посыльные. Это были разные люди. Мальчишки, дамы, солидные господа, бродяги, служащие, портные, официанты.

С поручениями она справлялась. Работа на Либхнета не отнимала много времени и сил. Наоборот, он стал заочным куратором для неё, сироты, у которой не осталось на Земле ни единого близкого родственника, способного поделиться мудростью. Он помогал значительно больше, чем просил взамен. По его совету, Эрика в университете стала участником студенческого научного общества. Профессор кафедры биохимии, приглядевшись к талантливой студентке, взял её к себе в лабораторию ассистенткой. Эрика принимала участие в подготовке научных экспериментов на кафедре. Отчёты о научной деятельности факультета биохимии она предоставляла своему заочному куратору.

Как результат умной и выверенной стратегии, в январе 1963 года на её имя пришло приглашение на работу «с высоким окладом» в «серьёзной исследовательской лаборатории доктора Хорна», вблизи Парижа, «на освобождающееся вакантное место лаборанта-исследователя, с перспективой роста до уровня главного научного сотрудника».

Эрика получила одобрение от Курта, касательно переезда в Париж. Отправила по почте профессору Хорну согласие приступить к обязанностям. Дождалась подтверждения, уволилась с кафедры и собралась в дорогу.

***

Совсем скоро «француженка» Эрике Стюард вернётся на «историческую родину», в Париж для того, чтобы строить карьеру, зарабатывать деньги. Если повезёт, то создать семью. Амалия волновалась. Детские и юношеские годы во Франции оставили тяжёлые воспоминания. Но на переезде настаивал куратор – Курт, с которым её связывали обязательства. Ей самой тоже были не безразличны перспективы в лаборатории Хорна: высокий заработок, надежда состояться в профессии и возможность заниматься научной деятельностью.