Игорь Алексеев - На пересечении миров, веков и границ

В итоге я сумел подхватить жуткий кашель. Никакие известные лекарства не помогали. Тогда наш отрядный врач приняла решение лечить меня народным методом: она привезла с собой бутылку водки, налила мне половину в кружку, бросила туда две столовые ложки меду и высыпала пачку молотого черного перца. Закутала в одеяло и, под завистливые взгляды всей бригады, влила в меня эту адскую смесь. После этого я проспал почти сутки, но кашель только немного успокоился.

На нашу стройку, как на работу, каждый день приходил очень колоритный старый дед. Через несколько дней он спрашивает:

– Сынки, что же здесь будет?

– Зернохранилище.

– А откуда зерно, и какое привозить будут?

– Сами будете здесь выращивать.

– Вовек здесь столько зерна не будет. Я то знаю! Я целинником ещё в 1910 году по указу Столыпина стал.

К слову сказать, возведенные нами стены только через несколько лет были накрыты крышей, но, как я потом узнал, по назначению зернохранилище так никогда и не использовалось.

Через месяц от постоянного кашля у меня вылезла паховая грыжа и, по настоянию отрядного врача, меня отправили домой, где пришлось делать операцию. После моего отъезда снабжение ещё ухудшилось и ребятам пришлось менять впрок завезенный рубероид в местной палатке и у местных жителей на продукты. В МВТУ нашу бригаду прозвали бригада Рубероид. В итоге первая моя целина оказалась неудачной: я за первый месяц заработал больше, чем ребята за все три месяца.

На третьем курсе меня избрали в курсовое бюро комсомола. Пошла учеба, общественная работа. В выходные дни старой ещё школьной компанией выбирались на природу. Всё свободное время, которого было совсем немного, проводил с Ирой.

В это же время вернулись из Германии мои родители: после отпуска их виза была отозвана – папа попал в списки сотрудников советских спецслужб, преданных Пеньковским.

На третьем курсе мы с Ирой решили пожениться. Моя мама вначале отговаривала нас от такого раннего шага, даже заявила, что не будет нянчить наших детей, на что получила резкую отповедь от папы. Но потом смирилась, а Ира ещё долго помнила эти ее заявления. Свидетелями на свадьбе у нас были Толя Богатый и Ирина подруга по школе в Праге и однокурсница по экономическому факультету Наташа Паньшина. Родители решили отпраздновать свадьбу в ресторане Прага. На наши с Ирой протесты против такого шикарного места и большого количества приглашенных (было более 100 приглашенных родственников, наших друзей и друзей родителей), мой папа заявил:

– Для вас бы мы ничего не устраивали – вам вся ваша совместная будущая жизнь должна быть праздником, а мы попразднуем. Кстати, Вы сами должны следить за порядком!

В итоге мне пришлось следить, чтобы туалетные работники приводили в норму некоторых перебравших друзей, мы с Ирой провожали гостей, рассчитывались с рестораном. Когда все закончилось, оказалось, что кто-то из наших гостей умыкнул заказанную для нас машину. Нам, полураздетым, пришлось более часа в холодную мартовскую ночь искать машину, чтобы добраться домой. На следующий же день наш праздничный медовый месяц начался с болезни Иры.

Жить Ира стала у нас на Октябрьском Поле. Комнату-вагон поперек разделили пианино, за которое нам поставили односпальную кровать, которую мы расширили, поставив между ней и стеной стопки книг. Почти сразу же моя мама улетела в Душанбе, где тетя Аня получила инсульт, и ей требовался длительный уход. Для Ирочки это оказалось жесточайшим испытанием: ей, единственному ребенку в семье, жившему с мамой и бабушкой, пришлось готовить на трех мужиков.

День начинался с телефона:

– Мама, я купила мяса приготовить борщ. Что надо делать?

– Помой, вскипяти, собери пену … и т.д.

Вечером Ира кормила вернувшихся с охоты мужчин:

Папа, читая газету, ест и нахваливает. На вопрос, что он ел, ответить не всегда может.

Миша, съев первое – Всё? – Добавку? – Да … Всё? – Может второе? – Давай … Всё? ....

Зато я, готовя Иру к длительной совместной жизни, долгое время обращал её внимание на отдельные, даже мелкие недостатки. Иногда это кончалось слезами. Ирино мучение кончилось только через несколько месяцев. Но сегодня, после почти 50 лет совместной жизни, могу сказать, что Ира готовит, как немногие женщины.

Третий курс окончили без потерь. По окончании курса нашу группу направили на эксплуатационную практику на испытательный полигон в Капустин Яр. Приезжаем на точку. В пустой степи огороженная территория с несколькими казармами и жилыми бараками, в которых в комнатах по 4 – 5 человек селят приезжающих для пробных запусков офицеров, а также и нас, студентов-практикантов. Здесь нам предстоит провести целый месяц. Питаться должны в солдатской столовой.