Вольфганг Акунов - Сказание о наших готских предках

Таким образом, Ковадонга, Священная Пещера, наряду с доблестной Нуманцией и Ронсевальским ущельем, принадлежит к числу мест кровавых уроков, данных этой удивительной в своей своеобычности Испанией т. н. великим державам. И не важно, кто давал им этот кровавый урок — доримское население Иберии, баски-васконы или крепчайший этнический сплав, образовавшийся в горах Астурии из кельтов, свевов, готов с баскскими «вкраплениями» …

Конечно, в той тесной и узкой долине никак не могли уместиться двести тысяч арабов с обозом, стрелометами и камнеметами. Они бы просто задохнулись в тесноте и давке и оставили отважных воинов дона Пелайо без работы. Однако значение той или иной битвы зависит не от числа участников. А от ее характера и последствий. С учетом же данного обстоятельства следует заметить, что горы, взирающие вниз на Ковадонгу, видно, не случайно носят имя Пикос де Эвропа, «Европейских пиков». Ибо именно в их сени дикий упрямец дон Пелайо выиграл одну из судьбоносных для Европы битв — не в одинединственный день победы при Ковадонге, но в течение последующих лет своего ожесточенного сопротивления арабам. Своих неустанных боев за северный краешек потерянного, казалось бы, субконтинента. Пикос де Европа предстают перед нами высочайшими башнями неприступной крепости. Ибо «в Ковадонге, на одном из подступов к крепости, Пелайо в 722 г. устоял перед мусульманами, распространившими свое господство на весь мир от Индии и до Атлантики. Именно там и родилась Испания» (Клаудио Санчес Альборнос).

Хотя точная дата победы Пелагия над сарацинами при Ковадонге все еще не установлена, поскольку наметившийся в ходе борьбы перелом наступил не только в день той ставшей знаменитой, но отдельно взятой, битвы, но и в ходе целой серии отличавшихся большей или меньшей ожесточенностью боев испанских «герильясов» с маврами в 718–722 гг., ясно одно. Эти «схватки христианского Давида с мусульманским Голиафом» имели государствообразующее значение. Подобно тому, как французская королевская династия Капетингов была основана малоизвестным графом Одо(ном), или Эдом, отличившимся героической обороной города Парижа от норманнских викингов, так и победы при Ковадонге оказалось достаточно для того, чтобы малоизвестный дотоле Пелагий-Пелайо стал царем не подчинившихся маврам вестготов «со товарищи».

В данной связи важно обратить внимание на сообщения арабской хроники о годах, проведенных Пелагием в заложниках у мавров. Ибо в заложники арабы (да и не только они) обычно предпочитали брать не абы кого, но отпрысков самых знатных семейств покоряемых ими земель и народов. Астурийским краеведам удалось установить, что Пелагий-Пелайо был родственником царя вестготов Хиндасвинда (Хиндесвинда). И что вестготский царь Витица (смещенный впоследствии злополучным Родерихом) приказал, по внутриполитическим соображениям, убить отца Пелагия — Фавилу. Коль скоро это так, то доказательства прямого преемства новой, основанной Пелагием, династии с доарабскими царскими родами вестготов — налицо.

Пелайо одержал победу, но большой славы и могущества он все же не достиг. Его столицей стал живописный городок Кангас де Онис, расположенный в шестнадцати милях от Ковадонги. Пелагию, умершему в 731 г., наследовал его упомянутый выше сын Фавила (правивший до 739 г.), Фавиле же — князь из другой ветви царского рода вестготов, Аль(де)фонс(о) I, фигурирующий в исторических сочинениях, в т. ч. и на русском языке, как Католический (хотя правильнее было бы назвать его Кафолическим, т. е. Православным — ведь раскол единой апостольской церкви произошел лишь в 1054 г., о чем полезно лишний раз напомнить). Аль(де)фонс I был потомком несчастного царевича Герменгильда-Ерменигельда. Как писал в своей латинской Истории испанский хронист Лука, епископ Туйский, голосом всего народа готов был избран (царем — В.А.) дон Альдефонс Кафолик (лат.: Aldefonsus Catholicus ab unverso populo Gothorum eligitur). Лишь Аль(де)фонсу, зятю царя Фавилы, женатому на царской дочери Эрменсинде, или Герменсинде (его предпочли малолетним царским сыновьям, не способным править), и прозванному за свою воинскую доблесть Великим, удалось несколько расширить христианскую зону влияния. Причем не только силой оружия. Но и — прежде всего — путем использования кровавой смуты, разгоревшейся в мавританском лагере. После быстрого мусульманского завоевания Иберийского полуострова в 711–718 гг. он был превращен магометанами в провинцию Арабского халифата, которым правила из Дамаска (Сирия) династия Омейядов (Умайядов). Резиденцией арабских наместников в Испании, носивших титул «вали» или «эмир», стала Кордова, прежняя Кордуба.