Саймон Скэрроу - Орел нападает. Орел и Волки

– Достается.

Обоих друзей внутренне мучила собственная абсолютная неспособность что-либо предпринять, чтобы хоть как-то помочь попавшим в беду парням. Будучи под присмотром лекарских служб, они не входили в состав гарнизона, не говоря уж о том, что его комендант, безусловно, не потерпел бы чьего-либо вмешательства в свои дела.

Подводы двигались мимо раненого, тщетно пытавшегося вырвать копье из раны, пока один из обозных погонщиков, бросив свою пару быков, не поспешил ему на подмогу. Подскочив к раненому, он избавил его от копья, потом поднял и поддержал, и они на виду у всей Каллевы заковыляли к последней телеге.

– Ничего у них не выйдет, – сказал Катон.

Подводы, не замедляя хода, катили вперед, к спасению, что сулила им городская стена, возницы отчаянно нахлестывали быков кнутами, а охромевший боец оступался все чаще. Скоро оба неудачника пропали из виду, заслоненные обогнавшими их всадниками тылового прикрытия.

– Дурак этот малый, – кисло заметил Макрон. – Товарища все равно не спасет, а свою жизнь загубит.

– Смотри, вон они.

Макрон взглянул поверх голов всадников и увидел, что пара все еще тащится по дороге. Но тут добычу узрели бритты и устремились к отставшим. Погонщик оглянулся через плечо, резко остановился, потом оттолкнул раненого и со всех ног понесся к своим. Оставшийся без опоры боец, тяжело опустившись на землю, простер было к убегавшему руку, однако в следующее мгновение его захлестнула лавина раскрашенных тел. Но и погонщик спастись не успел. Несколько дуротригов, молодых и проворных, помчались за ним, один, метнув на бегу копье, угодил несчастному в поясницу, и он пал под яростными ударами их мечей.

– Плохо дело, – покачал головой Макрон.

– Судя по всему, сейчас в игру вступят и остальные, – пробормотал Катон, не сводивший глаз с колесниц, сгрудившихся вокруг самой яркой из них, в которой стоял рослый, размахивавший копьем воин, видимо вождь.

Вождь указал оружием на обоз, и бритты, взревев, устремились в атаку. Конвой, сопровождавший повозки, сомкнул ряды, но те были плачевно тонки. Веспасиан что-то прокричал своим всадникам, которые, развернувшись, приготовились к бою.

– Что это он там затеял? – спросил пораженный Катон. – Их же изрубят в куски.

– Может, они хотят задержать варваров, чтобы дать уйти остальным? – с сомнением пробормотал Макрон и оглянулся в сторону базы. – Интересно, куда подевался наш доблестный гарнизон?

Отдаленный топот копыт и едва слышный клич «Август» возвестили о начале кавалерийской атаки. Катон и Макрон с замиранием сердца следили, как совсем небольшой отряд всадников несется по залитой солнцем травянистой равнине навстречу пронзительно орущей орде. Еще миг – и все смешалось: конные римляне сшиблись с варварскими упряжками, в этот водоворот были втянуты также и многие пешие воины. К небу вместе с победными криками взлетели истошные вопли первых жертв схватки. Потом, к неописуемой радости тех, кто беспомощно наблюдал за происходящим с валов, горстка конных бойцов вдруг выпросталась из свалки и устремилась обратно к подводам.

– А легат с ними? – спросил Макрон.

– Да.

Самопожертвование разведчиков задержало бриттов лишь на короткое время, но теперь и телеги, и сопровождавшее их охранение находились всего в паре сотен шагов от ворот. Со стен оглушительно кричали и махали руками, однако и в такой близости к городу у беглецов не было больших шансов спастись. Бурлящая масса дуротригов вовсе не собиралась упускать ускользающую добычу. Уже в который раз обозная стража приготовилась отбить натиск врагов. Темные полоски метательных копий пронеслись в воздухе и разом врезались в толпу нападавших. Катон видел, как вздыбилась пораженная в голову лошадь, а потом рухнула, повалив колесницу, придавив и возницу, и воина, стоявшего в ней. Однако на том метательный боезапас у обозников исчерпался, да и брошенных во врагов дротиков было слишком мало, чтобы остановить бриттов, которые даже не замедлили шага и ринулись на щиты и мечи, тесня бойцов конвоя к подводам. И тут Катон услышал позади мерный топот, а повернувшись, увидел шагавшего по главной улице Каллевы начальника гарнизона, ведшего за собой строй солдат. Колонна вступила под арку, внизу заскрипели, распахиваясь, тяжелые бревенчатые ворота.

– Ох, ну сейчас будет жарко! – проворчал Макрон.

– Ты думаешь, это что-то изменит?

Макрон, наблюдавший за отчаянной схваткой в тылу обоза, пожал плечами. Само появление легионеров могло поубавить у дуротригов прыти, ибо в последние года два они не без основания стали побаиваться обладателей темно-красных щитов. Однако гарнизон в основном состоял из дослуживавших свой срок ветеранов, часто увечных и неспособных к полноценной строевой службе. Трудно было надеяться, что эта инвалидная команда сможет выстоять в ожесточенном бою. А как только противник поймет, с кем имеет дело, все будет кончено.