Джон Перри - Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Модель принятия, отказа или модификации культуры в индейских общинах была весьма разнообразной. Некоторые группы индейцев жили в слишком отдаленных регионах, чтобы подвергаться сильному влиянию испанцев, были слишком примитивными, чтобы адаптироваться, или слишком незначительными, чтобы их принуждать к этому. Некоторые из них, такие как арауканы на юге Чили, встречали любое испанское влияние враждебным и упорным отказом; некоторые – тараски из Мичоакана, например, – хотя и упорно держались за многие свои обычаи, отнеслись к выбору предложенных испанцами новшеств разборчиво и разумно. Даже в густонаселенных районах, где воздействие испанцев было наиболее сильным, алгоритм выбора сильно варьировал. Так как в этих регионах завоевание уничтожило разнообразные «имперские» структуры и более или менее нетронутыми остались лишь местные городские и деревенские общины, этот алгоритм менялся не просто от провинции к провинции, а почти от деревни к деревне. Степень принятия испанского языка, в частности, в разных местах была разной. На протяжении колониального периода провозглашенная государственная политика требовала, чтобы индейцев обучали испанскому языку. В некоторых местах, таких как районы Центральной Мексики, где контакты с испанцами были сравнительно тесными, значительное число индейцев – это были в основном, как можно предположить, principales , или видные жители индейских городов, а также те, кто искал работу на haciendas или в испанских городах, – учили испанский язык, но очень немногие отказались от своего родного языка. В Перу испанский язык был распространен гораздо меньше. Даже в Центральной Мексике на протяжении всего колониального периода юридические документы для индейцев профессиональные клерки-индейцы продолжали составлять на языке науатль. Испанские суды и все колониальные власти, находившиеся в контакте с местным индейским обществом, всегда нуждались в услугах переводчиков. Очень редко в конце колониального периода свидетели-индейцы давали показания под присягой полностью на испанском языке. Во многих местах существовало упорное пассивное неприятие использования испанского языка. Свидетели, о которых было известно, что они понимают испанский, отрицали его знание и настаивали на даче показаний через переводчиков. Продолжение существования индейских языков, естественно, способствовало сохранению индейских обычаев и их разнообразия. Обычаи, которые испанцы активно не одобряли, просто уходили «в подполье» и появлялись вновь, когда нажим властей ослабевал. Многие сохранились до наших дней.

Общественное, экономическое и политическое разнообразие государств современной Испанской Америки, таким образом, проистекает не только из различий географических условий и ресурсов и не только из разнообразия иммигрантов – испанских и неиспанских, которые прибыли в них из Европы. Оно отражает также разнообразие коренных народов и различия в прошлом от страны к стране при взаимодействии индейской и испанской культур. В большинстве регионов модель взаимодействия была определена раз и навсегда в первые дни колонизации и сравнительно мало изменилась в колониальный период. Конечно, некоторые ее черты были общими для всех провинций. Положение в обществе индейского крестьянина по отношению к обществу креолов было почти везде подчиненное. Политическая независимость сама по себе очень мало повлияла на его положение. Верно, что в начале XIX века лишение свободы рабочих на текстильных и других фабриках, чтобы препятствовать их побегам (давняя практика, неоднократно и безрезультатно запрещаемая), наконец, кануло в Лету. Регентский совет в 1810 году официально запретил все оставшиеся пережитки mita и отменил подати – этот ущемляющий права налог, который платили индейцы, и только они со времен первых завоеваний, да и раньше. В принципе это были основные изменения. На практике они были относительно несущественными, потому что бедность, долговое рабство и неофициальное запугивание были более эффективными средствами держать индейцев в подчинении. Это было общее. Существенные различия были в характере, численности населения индейских общин и интенсивности их контактов с остальным обществом.

Аргентина является примером страны, где индейское влияние минимально. На протяжении ее существования оно ограничено провинциями, находящимися в верховьях рек. Пампа была заселена поздно. Там до середины XIX века выживали первобытные и непокорные сообщества индейцев, почти незатронутые испанским влиянием. Они подверглись преследованиям, как равнинные индейцы Северной Америки, и выжили немногие. Боливия и Парагвай – преимущественно индейские страны. Не считая небольшого, главным образом городского класса людей интеллектуального труда и собственников, испанское влияние тонкое, как кожа. В меньшей степени это верно для Гватемалы. В процветающем Перу бок о бок существуют два общества. Общество с давно укоренившейся испанской культурой обладает политической властью, лидерскими позициями в обществе и богатством. Пришедшее в упадок, но многочисленное индейское общество, лишь поверхностно испанизированное и в значительной степени географически удаленное, существует на периферии национальной жизни. В Мексике с первых дней завоевания взаимодействие было более тесным. Испанцы управляли, обращали в свою веру, эксплуатировали; индейцы терпели. И хотя они плохо понимали друг друга, эти два общества всегда находились в тесном контакте. Мексика – единственная крупная испаноамериканская страна, где индейские или отчасти индейские лидеры сыграли какую-то значительную роль в войнах за независимость. В современной Мексике существует смешанное общество, в котором численно преобладают люди смешанного происхождения. Из всех испаноамериканских стран она единственная, в которой индейская составляющая открыто признана и пользуется уважением как жизненно важный компонент сложного национального характера. Войны за независимость в Мексике, как и везде, оставили политическую, экономическую и социальную власть в руках наследников конкистадоров, но в ходе последующих переворотов было по крайней мере потребовано возмещение убытков для наследников тех, кто был завоеван. В управлении современным мексиканским обществом была сделана серьезная попытка возродить общественные и культурные модели, которые существовали – или считается, что они существовали, – до прибытия конкистадоров.