Леонид Гиршович - Тайное имя — ЙХВХ

— Гет (разводное письмо) я меняю на свои пятьдесят тысяч. Баш на баш, говорят турки. Пока Общество мелкого кредита не вернет мне деньги, я развод тебе не дам, и не мечтай… Сарра!..

Она резко повернула голову, и в глазах пронзительное «ненавижу».

«Ну и ладно, даже лучше. Еще спасибо скажу, что так вышло». И скажет — очень скоро.

Сарра уезжает к сестре на свадьбу, увозя с собой сердечный привет от мужа, которому дела не позволяют присутствовать. На востоке свадьбу играют долго. Саррина праздновалась неделю, шатер разбили на бреге морском, в Атлите.

У Хаима висит над креслом красиво окантованная фотография. Слева направо: Александр, Ривка, Авшалом Файнберг, Рафаэль Абулафия, Арон. В центре Сарра в фате и Хаим. Сидят: Ронья-ханым, приехавшая на свадьбу сына, и Эфраим-Фишель, с безмятежно-отсутствующим видом склонивший голову набок. Снимок сделан Эйндорской волшебницей — Товой Гильберг, которая увлекалась фотографией в надежде в один прекрасный день запечатлеть «тень Самуила».

Теперь черед Ривки под свадебным пологом семь раз обойти вокруг будущего мужа, который будет стоять, как чурбан. Как стоял Хаим. Вместе с пожеланием счастливого расположения звезд («мазаль тов») и пожеланием благоприятного знамения («симан тов») Сарра передаст отцу условие Хаима: «уплоченное» вернуть. И чтоб старый Лаван не вздумал вычесть за амортизацию. «Иначе никакого развода, — предупредил Хаим. — Слово мужа».

Когда он услышал за дверью чужие голоса, то осознал непоправимость происходящего. И не простилась. Вслед за хлопком двери раздался другой звук, в кабинете, громкий, сопровождавшийся звоном стекла. Это свадебная фотография — вдребезги.

Супруги Авраам.

Чтобы выглядеть моложе, Хаим сбрил бороду

Смирной открывается перечень из семи городов, споривших за право быть родиной Гомера. («Семь городов, пререкаясь, зовутся отчизной Гомера: // Смирна, Хиос, Колофон, Пилос, Аргос, Итака, Афины». Эпиграмма неизвестного поэта.) Вот как глубоко во времени сидит корень. Что твой зуб мудрости. Оставим б о льшую часть в десне: и архаическую, и эллинскую, и римскую, и христианскую. Нас интересует Смирна, главный город пашалыка — «губернаторства», от слова «паша», а не «шашлык».

Смирна зовется «Измиром неверных», «Гяур-Измиром», поскольку население ее на три четверти составляют неверные. Точнее, составляли — до резни 1923 года. (По состоянию на 1890 год, из 210 тыс. душ, населявших город, греков — 107 тыс., правоверных без различия народностей — 52 тыс., из чего следует, что доля турок совсем невелика. Прочих же: 23 тыс. евреев, 12 тыс. армян, шесть с половиною тысяч итальянцев, две с половиною тысячи французов, две тысячи двести австрияков, полторы тыщи подданных британской короны par excellence с Мальты.)

В семнадцатом веке Смирна ненадолго становится новым Вифлеемом. Лета лжегосподня тысяча шестьсот двадцать шестого, в девятый день месяца аба, когда читается «Эйха» («Плач Иеремии») [20] Девятый день месяца аба ( теша бэав ) — в этот день Господь впервые покарал Свой народ за малодушие: убоявшихся идти в Землю обетованную обрек на смерть в пустыне и только детям их, закаленным сорокалетним странствием, безжалостным к себе и к другим, явил Эрец Акодеш. Спустя тысяча восемьсот девяносто восемь лет, день в день, халдеями был разрушен Иерусалимский храм. В шестьсот пятьдесят шестую годовщину разрушения Первого храма старший сын императора Веспасиана разрушает Второй храм. Через шестьдесят пять лет в тот же день пала крепость Бейтар, «последняя твердыня Бар-Кохбы (провозгласившего себя Спасителем — Мессией), и вспахан был, как поле, Святой Град». По прошествии тысячи двухсот тридцати одного года, опять же девятого аба — изгнание евреев из Франции, еще через сто двадцать шесть лет и тоже девятого аба — из Испании. Наконец, проходит четыреста двадцать два года, в этот день Россия вступает в Первую мировую войну. С этого дня счет погибшим евреям на ее территории в результате принудительных переселений и погромов идет на многие десятки тысяч. , у Мордехая Цви, о котором известно, что он бедный торговец живностью родом из Мореи, рождается младенец мужского пола. Была суббота, и по желанию матери его назвали Саббатаем. Давать имя новорожденному — прерогатива родившей его. Так было в Испании сефардов — Сфараде, их изгнавшем. Так было в дни Храма. Так повелось со времен праматери Сарры, которую до того рассмешила ее первая беременность на девяностом году жизни, — что дитя свое она называла «Смешнойка», и это прозвище за ним осталось: Исайка. («Ицхак» — буквально: «Во будет смеху».)