Леонид Бляхер - Хроники Герода (Перечитывая Флавия)

Проехав по крепостям, Герод обрел еще около тысячи вполне боеспособных воинов. В отличие от городской стражи, вполне вжившейся в мир, управляемый разбойниками, воинам крепостей шайки доставляли массу проблем. Да и сами воины, в большинстве своем греческие гоплиты из прибрежных городов, предпочитали власть разумную, установившемуся безумству.

В том, что безумство уже вполне стало здесь нормой жизни, Герод смог убедиться уже в самом начале своего пребывания в Сепфорисе. После многочасовых занятий с гарнизоном города, сократившимся до трех сотен воинов, он со своими телохранителями гулял по городу. Солнце только начинало клониться к вечеру, и городской рынок был еще полон. Люди шумно торговались, спорили, покупали и продавали. Тетрарх не ехал на белом коне в окружении свиты, но спокойно шел с двумя воинами по бокам, одетый в обычную одежду, отнюдь не выделяющуюся роскошью. И хотя перед тремя гигантами с мечами на поясе народ старательно расступался, но ниц не простирался и славу не пел. Кроме всего прочего, его еще просто не знали. Остальной десяток шел несколько позади.

Внезапно внимание Герота привлек шум возле гончарной мастерской. Какой-то человек рубил старым мечом горшки. Хозяин, пожилой галилеянин, лишь тихонько скулил, глядя на это, причитая: Остановись, господин! У меня нет денег. Я все заплачу… Прохожие, да и стражники старательно отводили взгляд от лавки горшечника.

- Что ты делаешь?! – схватил разорителя за руку Герод.

- Отстань, прохожий! Иди своей дорогой! – злобно отозвался тот, не оборачиваясь и не прекращая сеять разрушения в мастерской. Герод схватил его поперек туловища и отшвырнул к соседней стене. Тот распластался с ненавистью и непониманием глядя на пришельцев, двое из которых уж совсем никак не походили на местных уроженцев.

- Он не заплатил налог на освобождение Иудеи от захватчиков – почти выкрикнул неудавшийся мытарь, тыча пальцем в сторону старика.

Герод подошел к нему и упер меч в шею лежащего мужчины.

- Прости, почтенный, не напомнишь ли ты, когда мудрый царь Гиркан установил такой налог?

- Вы что? Сумасшедшие? Это приказ правителя Хезкияху.

- Правителя? Очень интересно, - протянул Герод и обернулся к воинам: киньте-ка этого доблестного мытаря в тюрьму. Позже я побеседую с ним о правителе Хезкияху.

Наемники надвинулись на посланника «правителя». Тот неожиданно резво рванулся, уворачиваясь от меча, вскочил и ринулся в ближайший переулок. Герод махнул рукой и обернулся к старику: Почему он громил твою мастерскую? Старик поднял глаза полные горя, привычного горя маленького человека перед сильными мира сего.

- Господин, у меня нет денег. Торговля совсем плохая. А теперь мне придется голодать.

- Ну, голодать ты пока не будешь – промолвил Герот, бросая на лавку перед стариком несколько серебряных кругляшей. Но, почему он требовал у тебя деньги?

- Благодарю тебя, добрый господин! Пусть твои дети будут благословенны! Они всегда забирают половину. Уже много времени. В конце каждого месяца мы отдаем им половину всех денег. Но в этом месяце у меня купили только два горшка.

- А что же стражники?

- Что скажут стражники посланцу могучего Хезкияху? Они тоже хотят жить и быть благополучными. Кто-то получает мзду, а кто-то просто боится за своих родных. Я тоже боюсь, господин! Ты уедешь к себе в Ерушалаим или Дамаск, а Хезкияху останется.

- Не бойся, отец! Всевышний повелел нам заботиться о ближних. Я не уеду отсюда.

Герод обернулся к Бранну: Вот куда деваются налоги. Понятно, почему их так мало. Этому кровососу уже не достает грабежа караванов и налетов на сирийских крестьян. Он уже налоги собирает. Да какие? Первосвященнику такие налоги и не снились в страшном сне.

Наутро Герод собрал всех своих приближенных: начальника городского гарнизона, канцеляристов во главе с Барухом, своих наемников. Начал он с чиновников.

- С завтрашнего дня никого в город с оружием и без специального разрешения не пускать кроме официальных посланников из Ерушалаима или от римлян. Все ворота, калитки и просто дыры в стенах, кроме Ерушалаимских и Сирийских ворот, заложить. Срок – неделя. На работы привлечь всех бродяг, что шатаются по городу. Но всем заплатить. Я проверю. Как только это сделают, доложить.

- Теперь воинам. С завтрашнего дня, чтобы у каждого собачьего лаза, у каждой дыры в городской стене стоял стражник. И если кто-то с оружием в город проскочит, сниму голову вместе с кипой. На всех людных местах, чтобы были стражники. Если кто-то будет что-то требовать у купцов и ремесленников, хватать немедля и в темницу. Будем судить, как бунтовщиков. На смерть Синедрион нам их осудить не даст, а плетями отделаем от души.