Михаил Коршунов - Мальчишник

Интерес к дому со стороны властей утрачивался. Дом был достаточно уже опустошен годами репрессий и Отечественной войной. Он уже не представлял собой никакой мишени, он старел морально и физически, теряя свои дивиденды. И для людей со стороны — не для нас, проживших в нем, в его проблемах, в его трагедиях много лет, — он все больше превращался в огромное серое надгробие. Можно еще и теперь в его стенах встретить, но уже совершенные единицы, очень старых-старых большевиков, изначальных жителей Берсеневки. В их точно затемненных временем квартирах время задержалось, иногда вместе со старыми образцами орденов на винтах, которые они в силу, скорее всего, какого-то консерватизма так и не обменяли на новые на пристежках; время задержалось вместе иногда с серебряными надписями, снятыми с именного оружия; первыми, в желтых картонных переплетах, изданиями сочинений Ленина. Есть у них альбомы с групповыми фотографиями участников давних партийных конференций, различных учредительных союзов, съездов (часто в центре снимков — живой Ленин), но, правда, лица многих делегатов при этом густо замазаны фиолетовыми чернилами или соскоблены лезвиями бритв: таков был порядок исчезновения людей с общих фотографий. И теперь остается только одно — с долей вины проводить по фотографиям пальцами, нащупывать, припоминать облики друзей. К берсеневским большевикам прорываются досужие корреспонденты, которые жаждут из первых рук попытаться узнать подлинные факты касательно истории страны и поэтому ловят каждое их слово. Прежде эти люди были мало кому интересны и занимались они в основном тем, что на своих дачных участках (станции — Кратово, Челюскинская) выращивали на огородах тыквы. Но теперь они последние еще живые свидетели всего былого, хотя ясность и, главное, объективность их свидетельств приглушена тем, что называется глубокой старостью, а у некоторых и желанием выглядеть лучше, чем они должны были бы выглядеть сейчас на самом деле. Оправдываться им, по сути, нечем. Истина почти полностью утрачена, растворилась в былых догмах и опасениях.

Был в доме один примечательный архив, собирала его Мариам Козлова, жила в последнее время в 9-м подъезде. Несколько десятков альбомов для хранения марок кляссеров были заполнены у нее фотографиями поэтов, писателей, музыкантов, артистов, чья активная деятельность относится к началу нашего «ветроподобного века». Имелись издания акмеистов, декадентов, символистов, конструктивистов, имажинистов. Были письма младшего брата Ленина Дмитрия Ильича Ульянова. Мережковского, Анны Ахматовой, Цветаевой, Пастернака, Волошина; материалы, связанные с Распутиным и царской семьей; Керенским и Временным правительством; историей генерала Кутепова, командира корпуса в деникинской и врангелевской армиях. Эмигрировал во Францию, где возглавил Русский общевоинский союз (РОВС). Я был знаком с сыном генерала Кутепова Павлом Александровичем. Он работал в Московской патриархии в международном отделе переводчиком. Образование получил в Париже, владел несколькими иностранными языками. Бывал в доме на Серафимовича, в помещении Театра эстрады, когда здесь в 1977 году проводилась всемирная конференция «Религиозные деятели за прочный мир, разоружение и справедливые отношения между народами». Я был аккредитован на конференции как журналист. И мы с Павлом Александровичем Кутеповым, в перерывах между заседаниями, гуляли по нашим дворам, о многом переговорили, в том числе о судьбе его отца. Не скрою, я испытывал вначале странное чувство при мысли — генерал Кутепов и Тухачевский! Генерал Кутепов и Корк! Генерал Кутепов и Берзин или Петерс! Чтобы закончить тему, скажу, что глава РОВСа исчез из Парижа при неясных обстоятельствах, к которым как будто была причастна исполнительница русских народных песен Надежда Плевицкая, жившая тогда в Париже. Вскоре Плевицкая была арестована французскими властями по подозрению в шпионаже в пользу России. Умерла во французской тюрьме. А генерал Кутепов был убит в Москве, в своей квартире, кажется, где-то в арбатских переулках. Примерно такая история. Не знаю, какие документы о Кутепове были у М. Козловой и были ли они все-таки. М. Козлова собирала «историю нашего дома». Майя Уралова сказала мне, что при переездах семей внутри дома по причине капитального ремонта молодые поколения бросали «лишние», по их мнению, семейные бумаги, а Козлова подбирала их. Одну из комнат квартиры, как утверждает дочь Тамары Шуняковой Элла, она завалила подобными находками. Может быть, в этой комнате лежали и какие-нибудь бумаги из подвалов бывших бомбоубежищ? Что-нибудь Левы Федотова? Козлова собирала все по дому и все хранила, хотя и в полном беспорядке, но хранила. Узнал я об этом, к сожалению, только теперь. Почему к сожалению? Архив Козловой перестал существовать. При каких обстоятельствах? Год назад хозяйка умерла, а ее сын Володя погрузил архив на тележку и привез к себе в однокомнатную квартиру в этом же доме. Но вскоре у него в квартире случился пожар. Володя погиб, погиб и архив, и прежде всего та его часть, которая была связана с нашим домом и представляла бы сейчас немаловажный интерес. Майя Уралова считает, что Володя погиб при странных обстоятельствах.