Николай Жданов - Минута истории [Повести и рассказы]

— Я не считаю нужным являться на съезд, пока продолжается это архинелепое положение, — услышала Юлия. — Еще утром мы объявили их правительство низложенным, а оно до сих пор существует. Наша нерешительность равна преступлению. Дворец окружают тысячи людей, готовых к штурму. Спрашивается, что нам мешает отбросить юнкеров, этот хлам, путающийся в ногах революции. Херувимские церемонии, детская игра в либерализм вместо мужества, которое одно откроет путь к миру, даст хлеб, землю, победу!..

Юлия медленно прошла мимо, глубоко озадаченная и встревоженная не столько словами Ленина, сколько его тоном — непримиримым, резким.

Достигнув лестничной площадки, она остановилась в недоумении: тот самый юнкер, что был тогда на мосту вместе с Ярославцевым, стоял теперь тут, у окна, и нервно комкал губами потухшую папиросу. Он был одет в старую студенческую шинель, красные хрящеватые уши его торчали из-под выцветшей, тоже студенческой фуражки. «Что он тут делает?» — удивилась Юлия.

— Посторонитесь, барышня! — Бородатый красивый матрос в бескозырке и с огромным болтающимся на бедре револьвером в деревянной кобуре осторожно взял ее сзади за плечи и бережно отодвинул в сторону. За ним по двое в ряд шагали солдаты с винтовками. Они стали подниматься на лестницу, заслонив «студента». Юлия успела только заметить, как он торопливо шмыгнул вниз, в толпу, сновавшую по коридору.

Может быть, и Ярославцев тоже здесь? Все эти три дня Юлия не виделась с ним. Теперь она почувствовала неясную тревогу и пошла вслед за «студентом», но его нигде не было видно.

Ей уже стало казаться, что она ошиблась: просто этот студент очень похож на того юнкера, что был тогда с Ярославцевым. Решив так, Юлия повернула назад. Она почти бежала, так как ей необходимо было спешить. Вдруг ее окликнули. Она обернулась и увидела юнкера, который шел за ней.

— Зачем вы здесь? — нетерпеливо спросила Юлия. — Где Сергей? Он тоже с вами?

— Сергей во дворце, — быстро сказал Косицын. — Я послан оттуда к нашим друзьям здесь. Мы окружены тысячными толпами солдат. Они неминуемо сомнут нас, если их не остановить.

Косицын был бледен. Лицо его, искаженное судорогой страха, дрожало и кривилось. Трудно было поверить, что этот человек всего несколько дней назад был таким веселым и беспечным. Но самый этот контраст подчеркивал ужас его положения.

Юлия молчала в растерянности.

— Только переговоры с Временным правительством могут спасти нас, — продолжал Косицын. — Оно пойдет на уступки. И это — единственный путь, иначе нас ждет гибель — неизбежная, неминуемая.

Косицын вдруг нервически вытянулся, вся его маленькая фигура напряглась, и какое-то ястребиное выражение пробилось во взгляде.

У лестницы показался человек в шляпе и мятой белой манишке. Косицын метнулся к нему, сразу забыв о Юлии.

Вернувшись в машинное бюро, Юлия начала было расшифровку сделанной записи, но глухое волнение мешало ей. Оно росло с каждой минутой, подступило к самому горлу и будто душило. Она вспомнила грозное гудение съезда, раскаты артиллерии вдалеке за окнами. Ей на минуту представилось: Сергей уже смят толпой, тысячи ног мнут и топчут его и проносятся мимо.

— Здорова ли ты? — спросила Наталья Алексеевна, когда Юлия вернулась в зал, чтобы сменить ее за работой. — У тебя так лихорадочно блестят глаза. Может быть, позвать Авернину? Она пишет хуже, но ей кто-нибудь поможет.

— Нет, нет, — горячо запротестовала Юлия. — Я буду здесь, я должна.

Она уселась за столик с подчеркнуто деловым видом.

Наталья Алексеевна внимательно посмотрела на нее и вышла.

Должно быть, дискуссия о переговорах с Временным правительством все еще продолжалась.

Минуты летели стремительно. Юлия в каком-то оцепенении вела записи, спешила на расшифровку и возвращалась снова, чтобы сменить Наталью Алексеевну. Она чувствовала себя сбитой с толку, беспомощной и каждую минуту мучительно ждала развязки. Она то смутно надеялась на что-то, то в отчаянии крепко, до боли сжимала ладонями виски.

И вот, это было уже в третьем часу утра, возвращаясь в зал из машинного бюро, она услышала крики, бурные и торжествующие, в значении которых нельзя было ошибиться.

Юлия вошла в зал и, не в силах дойти до своего места, остановилась, прислонившись к высокой мраморной колонне.

— Временное правительство арестовано. Зимний в руках восставшего народа! — сообщил председатель и стал читать список арестованных министров. Зал встречал каждую фамилию шквалом рукоплесканий и криков.