Саймон Скэрроу: День цезарей

– Приветствую и я его. Что тебе велели передать?

– Хозяин велит передать тебе, что император со свитой желают почтить тебя визитом к тебе в дом.

Сердце у Семпрония ударило тревожным молоточком.

– Он не сказал зачем?

– Мне было сказано, что с частным визитом.

Судя по усмешливо поджатым губам, раб предчувствовал, что эти его слова вызовут у сенатора волнение.

– Хозяин сказал, чтобы ты не волновался. Что причин для этого нет.

– Кто сказал тебе, что я волнуюсь? – сердясь на себя за торопливость, бросил Семпроний. Что вообще позволяет себе этот зарвавшийся имперский выскочка-вольноотпущенник?

Раб открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал, а лишь глянул исподлобья пристальным и в то же время украдчивым взглядом. Между тем Семпроний превозмог в себе негодование и уже спокойным голосом произнес:

– Передай хозяину, что я душевно рад. Когда ждать императора? Мне с самого утра нужно будет послать на Форум своего повара, взять все самое лучшее для угощения. Что было бы по вкусу твоему хозяину?

– Ты не понял. Он думает быть здесь нынче же.

– Нынче? В смысле… сегодня?

Сенатор переглянулся с оторопевшим Кротоном. Подготовка лишь нынешнего пира заняла несколько дней. Хотя теперь, по всей видимости, придется все сворачивать и спешно, подобру-поздорову усылать гостей.

– Да. Причем с минуты на минуту. Меня выслали вперед возвестить о прибытии, когда процессия начала всходить на холм.

Подножие Виминала [7] Виминальский холм – один из семи холмов в пределах территории Древнего Рима. находилось отсюда не более чем в четверти мили.

Семпроний едва лишь начал прикидывать, сколько у него времени остается до того, когда в двери загрохочет императорская свита, как с улицы до слуха донеслось шарканье и хруст легионерских калиг, а зычный голос глашатая велел освободить дорогу. Времени на подготовку к встрече нежданных гостей не оставалось. Нервно сглотнув, сенатор кивнул Кротону:

– Отпирай.

Номенклатор отодвинул железный засов и под стон петель потянул на себя массивную дверную створку. Внутрь дохнуло холодным воздухом улицы с привонью отбросов и нечистот. Тусклые колеблющиеся отсветы двух жаровен возле входа выхватили из темени мощеный проезд, идущий мимо сенаторского дома. Слева улица покато уходила вниз, к Форуму; там шагах в тридцати подрагивал свет факела, который на отлете нес перед собой преторианский гвардеец. За ним шествовал офицер в шлеме с плюмажем, а дальше тускло поблескивали нагрудники солдат. На некотором расстоянии позади легонько покачивались два паланкина, носильщики которых стремились не отставать от эскорта. На отрезке между домом и свитой мутновато желтела окнами таверна; на углу маячили несколько юнцов, пара-тройка из них с глиняными кружками в руках.

– А ну, сброд! Прочь с дороги! – зыкнул на них офицер-преторианец. – А не то схлопочете у меня ножнами по задницам. Брысь!

Самый крупный из юнцов, рябой с сальными кудрями, с деланой ленцой подался вперед и накренил голову.

– Ребят, это еще что? – небрежно спросил он. – На нашу улицу гости? Не припомню, чтоб я их сюда приглашал.

Шайка его дружков, подогретая дешевым вином, развязно рассмеялась.

– А от чьего имени ты, друг, нагрянул в эту округу?

– От имени императора, болван! А ну в сторону, не то кину тебя в бестиарий!

Один из дружков, поднеся ко рту пальцы, залихватски свистнул. В ту же секунду заводила шайки, допив кружку, швырнул ее в солдат. Стукнувшись о гребень офицерского шлема, она лопнула в брызгах опивок.

– Ну всё, – освирепел офицер, – держитесь, мрази!

Выхватив меч, он кинулся мимо факелоносца к юнцам. Их заводила легко повернулся на пятках.

– Ноги в руки, братцы! – крикнул он.

С развеселыми криками юнцы дали деру вверх по улице, миновали дом Семпрония и нырнули в узкий проулок, где их глумливый смех вскоре истаял. Офицер с приглушенным ругательством кинул меч обратно в ножны и вновь занял место во главе строя. На подходе к дверям он выкрикнул приказ. Гвардейцы остановились; по команде офицера от строя начали попарно отделяться солдаты, трусцой отбегая и вставая на караул возле улиц и проулков, соседствующих с сенаторским домом. Когда посты определились, офицер взмахом руки велел подносить паланкины и повернулся, салютуя Семпронию:

– Префект гвардии Секст Афраний Бурр!

Этого человека сенатор прежде не видел, хотя и знал по имени. Бурр был одним из службистов, что по совету Палласа и императрицы получили повышение в последние месяцы правления Клавдия. Он был в числе сторонников восхождения Нерона на трон.