Сергей Гуляев - Псы войны

— Хочешь проверить?

— Конечно, но как ты выйдешь за пределы Запретного города, ведь пропуска у тебя нет.

Я пожал плечами, вот уже несколько дней я знал расположение всех постов и время смены караула, так, что выйти и войти в запретный город для меня не составляло большого труда.

Вскоре мы уже шли вдоль по улице, направляясь к богато украшенному дому дувэя. Ночь брала свое, и людей почти не было. Такой знакомый мне город, теперь стал чужим и холодным. Высоко в небе сверкали холодные осенние звезды, но город не спал. Стучали молотки каменотесов, обтачивающих каменные ядра для камнеметов, и плотников, готовящих легкие защитные укрытия. В кузнях ковались стрелы, и изготовлялась особые пороховые заряды. По улицам сновали носильщики, двигались повозки с досками, камнем и кольями. На стенах устанавливались в боевое положение камнеметы и большие сосуды с маслом.

Незаметно мы пробрались к задней стене особняка и спрятались под навесом.

— Ну и каков план? Спросил Есигуй. — Я что-то ничего не вижу. Где ты нашел проход?

Но не успел я показать ему несколько неплотно пристоящих валунов, как тяжелая дверь сама открылась, и около нее появилось несколько человек.

Один из них, недовольно проворчал:

— Так, все чисто, похоже, не обманул.

На чужаке была простая одежда, но держался он слишком властно для простолюдина. Я с трудом понял его речь, настолько она не была похожа на тот ханьский диалект, который я значительно улучшил за последние годы.

— Да никто и не знает об этом! Они все в таком восторге от своей победы, что спят как тарбаганы зимой. Через десять дней подойдет корпус артиллерии черного дракона, и тогда мы устроим хороший сюрприз.

Что-то казалось мне смутно знакомым в речи второго. Я уже слышал его раньше, но вот где? В этот момент, ветер качнул пламя факелов и говоривший быстро отошел в тень, вот это движение и выдало его полностью — Дигунай, сотник! Вот куда мячик-то закатился.

Я осторожно показал на него Есигую, но по его глазам понял, что он тоже узнал его. Через потерну пробралось еще трое, после чего тяжелая дверь бесшумно закрылась.

— Похоже, пора вернуть долг. — Одними губами произнес Есигуй. — Только не убей главного.

Ничего неподозревающие сунцы, осторожно разбирали какие-то вещи, которые принесли с собой. Сейчас они ничем не отличались от небольшой артели каменщиков, окончивших смену и делящих запоздалый ужин.

Я осторожно достал две стрелы и воткнул их перед собой, третью вложил в лук. Есигуй осторожно взвел самострел.

Звон тетивы, свист стрелы и сдавленный хрип жертвы все слилось в один звук. Не успели наши противники опомниться, как я вновь выпустил стрелу и бросился вперед. Первый из сунцев упал мне под ноги, хватаясь за разрубленное горло. Второй нападал, высоко занеся клинок, но мой короткий меч вспорол ему живот снизу вверх. Расправившись с ними, я подскочил к главному. Моя стрела торчала у него в бедре, и не давала ему свободно уходить от выпадов. Вскоре я выбил его меч из рук и приставил лезвие к горлу.

— Сдавайся.

— Ты кто такой коротышка? — Прохрипел он. — Через три дня с тебя живьем кожу сдерут!

Я не стал отвечать, в этот момент он дернулся, и я ударил его под колено вторым клинком.

Сунец попытался встать, но удар рукоятью свалил его на землю. Покончив со своим противником, я посмотрел, что же происходит у Есигуя. Хоть десятник и был на голову выше моего друга, но похоже моя помощь была ему не нужна.

— Ты нашел себе новых хозяев? Или есть другая причина?

— Какое тебе дело?

— Никакого, только интересно, что толкает таких как ты на подлость и предательство?

Дигунай перешел в яростную атаку, но ни один из ударов не достиг цели. Даже в неровном свете факела, было видно, как побагровело его лицо.

Есигуй же наоборот, был бледен как полотно. Я уже подумал, что ему понадобится и моя помощь, но в этот момент он проскользнул под клинком и обрушил удар на шею десятника, полностью отделив его голову от тела.

Схватка была закончена, я связал сунца. Есигуй подошел к одному из ящиков и попытался поднять его, но ящик упал, и из него высыпались плотно завязанные холщовые мешочки. Он с удивлением посмотрел на них, а затем осторожно взял один и поддел ножом. Из разреза высыпался мелкий порошок, словно песок, только черный. Есигуй и бросил его в пламя факела, вызвав яркую вспышку.

— Вот как. Давай этого гостя к начальнику городской стражи. Пусть разберется.

Как и было сказано, через десять дней, монголы внезапно прервали переговоры и два тумена монгольской конницы в соединении с тремя корпусами сунской пехоты вновь подошли к стенам столицы, начав методичный обстрел стен. Большие камнеметы упорно посылали свои тяжелые снаряды по опорным башням. Это показалось бы глупым, поскольку именно эти участки были самыми крепкими во всей обороне, но мы уже знали, что так они стараются оттянуть основную массу защитников в центр стены, чтобы потом перенести обрушить огонь именно на эти участки.