Роберт Фаббри - Веспасиан. Фальшивый бог Рима

Верблюд несколько раз конвульсивно дёрнулся и затих. Со всех сторон раздались возгласы ликования — это Магна приветствовали всадники. Веспасиан подошёл к другу и в немом восхищении лишь покачал головой.

— Я видел, как бестиарий [5] Бестиарий — здесь: звероборец. точно так же разделался с верблюдом в цирке, — признался Магн. — И подумал: а не рискнуть ли и мне сделать то же самое? В конце концов, они ведь не слишком свирепые.

— Пет наверняка это оценил бы, — ответил Веспасиан, думая о старом друге, которого уже давно не было в живых. — Он обожал охоту.

— Боюсь, правда, что теперь я остался без копья. Мне его из верблюда ни за что не вытянуть.

За их спинами раздался стон. Оглянувшись, они увидели, что мармарид шевелится. Веспасиан перевернул его лицом вверх. Накидка слетела с его головы. Оказалось, что это юноша, лет двадцати, низкорослый, смуглый, кудрявый, с тонким носом. На обеих щеках — татуировки в виде трёх изогнутых линий.

— Думаю, нам нужно взять его с собой и поскорее допросить. Вдруг ему что-то известно про Статилия Капеллу.

— Если ты хочешь его пытать, забудь об этом, — сказал Магн, стоя рядом с лежащим на земле телом. — Лучше посмотри, вдруг поблизости отыщется ещё один живой.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что ты не посмеешь посягнуть на мою собственность. Он мой. Я заработал его в честном бою, и теперь я его хозяин.

— Тебе везёт, — сказал Веспасиан, пнув ногой лежащего на земле Магна.

Тот проснулся. Красный диск солнца уже висел над горизонтом.

— Я только что разговаривал с Корвином, — продолжал Веспасиан. — Агилай должен выжить, ему удалили из плеча стрелу. Кровопотеря небольшая, так что, похоже, с ним всё будет в порядке.

— А почему мне везёт? — сонно спросил Магн, не желая вылезать из-под одеяла.

— Потому, что нам не придётся выпытывать у твоего нового друга, где находится следующий колодец, — ответил Веспасиан, глядя на юного мармарида, который со связанными за спиной руками сидел, прислонившись к камню. — Если ты надеешься позавтракать, советую тебе поторопиться. Всадники уже садятся верхом. Нам нужно двигаться. До Сивы ещё самое малое — пять дней пути.

На то, чтобы наполнить мехи ста двадцати всадников водой, ушёл весь остаток дня после схватки с мармаридами. Пришлось заночевать рядом с каменным выступом.

Один из мармаридов был относительно цел и смог подтвердить через переводчика — а также не без помощи кривых ножей кого-то из всадников, — что Капелла и его сопровождающие угодили в плен к мармаридам. Пленников переправили в Сиву, где им предстояло ждать, когда их со следующим караваном отправят на невольничий рынок в далёкую Гараму, что в семистах милях к юго-западу отсюда.

Ворча, Магн поднялся и, порывшись в походном мешке, откопал ломоть вяленой свинины и зачерствевший хлеб. Его новый раб жадным взглядом уставился на пищу.

— Мне кажется, он голоден, — заметил Веспасиан. — Думаю, будет лучше, если ты накормишь его. Вряд ли тебе для твоих забав нужен мёртвый раб.

Магн фыркнул.

— Держи наготове меч, пока я буду развязывать его.

Шагнув к мармариду, он бесцеремонно перевернул его спиной к себе, чтобы развязать узлы.

— Веди себя смирно, понял? — прошипел он ему на ухо, как только верёвка ослабла.

По голосу поняв, что ему говорят, юный мармарид кивнул в знак согласия.

Магн отрезал ломоть хлеба и кусок солонины и протянул их пленнику. Тот с благодарностью принял пищу. Взяв хлеб в одну руку, другой коснулся лба и что-то сказал на родном языке.

— Мне кажется, он благодарит тебя, — заметил Веспасиан.

— Ещё бы! Ведь он обязан мне жизнью.

Прожевав и проглотив первые два куска, юноша посмотрел на них и указал на себя.

— Зири, — сказал он, кивнув. — Зири.

Веспасиан рассмеялся:

— О боги, теперь ты знаешь его имя. Ты просто обязан взять его домой.

— Зири, — снова сказал юный мармарид и указал на Магна.

— Хозяин, — сказал тот, тыча себя пальцев в грудь. — Хозяин. — Он указал на Веспасиана. — Господин.

Зири с довольным видом энергично закивал головой.

— Хозяин. Господин, — повторил он.

— Ну вот, кажется, понял, — сказал Магн, впиваясь зубами в ломоть хлеба.

Агилай, ослабевший от полученной раны, без приключений проводил их до второго колодца, что был в двух днях пути от Сивы. Здесь пейзаж изменился: высушенная до состояния корки безжалостным солнцем земля уступила место песку. Поначалу это был тоненький слой, но чем дальше они продвигались, тем толще он становился. Во второй половине дня они уже шли по барханам высотой в человеческий рост.