Роберт Фаббри - Веспасиан. Фальшивый бог Рима

— Думаю, мой дорогой мальчик, что любой, кто не разделит с Калигулой его горе, вскоре станет причиной горя для своей семьи. Так что, если тебе дорога жизнь, советую пойти прямо к нему. А там будет видно.

Набрав полную грудь воздуха, Веспасиан поспешил по ступенькам вслед за Гаем и другими сенаторами, которые пришли к такому же выводу.

Калигула молча стоял посередине сцены, держа на руках Друзиллу. Из её распоротого живота к его ногам уже натекла лужа крови. Вокруг валялись тела мужчин, имевших несчастье стать участниками этого последнего кровавого спектакля. В стороне, с окровавленными мечами в руках, застыли Клемент и его преторианцы.

Возглавляемые старшим консулом, сенаторы спустились через опустевший зал к сцене. Калигула смотрел на них остекленевшими глазами. Тело его сотрясалось от безмолвных рыданий, и голова Друзиллы, лежавшая на его руке, перекатывалась из стороны в сторону.

— К кому мне теперь обратиться за лаской и утешением? — внезапно выкрикнул Калигула. — К кому? Дитя может обратиться к матери, жена — к мужу, мужчина — к богам. Но к кому обратиться мне? Ответьте мне, вы, мудрые мужи Сената!

С этими словами он рухнул на колени прямо в лужу крови и разрыдался, осыпая мёртвую сестру жадными поцелуями.

Никто из присутствующих в зале не проронил ни слова. Сенаторы, окаменев от ужаса и омерзения, наблюдали за происходящим на сцене. Калигула между тем, обезумев, осыпал тело мёртвой сестры любовными ласками, что-то нашёптывал ей на ухо. Затем перевернул труп и поставил его на колени. То, что для него не существует табу, знали все. Но то, что предстало их взорам, превзошло все его прошлые мерзости.

— Я приказываю тебе, живи! — выкрикнул Калигула, склоняясь к бездыханному телу. — Живи! — Слёзы катились по его щекам, оставляя на перемазанном кровью лице светлые дорожки. — Живи! Живи! Живи! — в отчаянии кричал он, как будто безумным этим совокуплением мог вернуть сестре жизнь.

Затем, с воем, призванным вернуть сестру из мира теней, он достиг пика и рухнул лицом вниз на пол, где застыл неподвижно, словно мертвец.

Никто даже не шелохнулся. Все в ужасе смотрели на императора, не подававшего признаков жизни. В душе Веспасиана шевельнулась надежда, что, возможно, выходки Калигулы так разгневали богов, что те устали от них и решили положить конец его земному бытию.

Увы, его надеждам не суждено было сбыться. Внезапно по телу Калигулы пробежала судорога, он глубоко вздохнул и ожил, правда, один. Поднявшись на колени, он растерянно обвёл глазами театр и сенаторов, как будто плохо понимал, где находится. Спустя пару мгновений его взгляд упал на Веспасиана, и лицо его расплылось в улыбке. Калигула жестом велел ему подойти ближе.

Веспасиан с опаской шагнул к сцене.

Калигула подполз ближе и положил руку Веспасиану на затылок, привлёк к себе его голову, так, что их лбы почти соприкасались.

— Если что-то и способно меня утешить, мой друг, так это лишь моё собственное величие, — прошипел он. — Ты помнишь, как я сказал, что буду строить?

— Помню, принцепс, — ответил Веспасиан, окаменев от ужаса, — ты сказал, что станешь непревзойдённым строителем, и ты уже доказал это, построив мост.

— Верно, правда, этот мост — сущая ерунда, безделица. Теперь же в память о Друзилле я превзойду всех. Я возведу мосты, которые затмят те, что когда-то построили Дарий и Ксеркс, чтобы соединить Азию и Европу.

— Ничуть в этом не сомневаюсь. Но как?

— Я построю мост, достойный бога. Я возведу его через Неаполитанский залив, после чего покажу моим братьям-богам и простым смертным, что я величайший из когда-либо живших правителей. Я проеду по этому мосту в кирасе того, кого я превзошёл. Самого Александра.

— Но ведь она в его мавзолее в Александрии.

Калигула расплылся в улыбке.

— Именно. И я хочу, чтобы ты туда поехал. Я дам тебе разрешение, при условии, что ты пойдёшь в мавзолей и снимешь с Александра кирасу. И привезёшь её мне в Рим.

х ты! Вот это высота! Такой я ещё ни разу не видел! — восхищённо пробормотал себе под нос Веспасиан, глядя на маяк, устремившийся на четыреста футов ввысь, к небу, и произвёл мысленные расчёты. Будь многоэтажная римская инсула, в каких обычно селился плебс, такой высоты, в ней было бы не меньше пятидесяти этажей. Интересно, сумеет ли Калигула затмить своим мостом эту гигантскую башню?