Валентин Иванов - Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет

У Тшудда был рассечен лоб и отрублено ухо.

Кровь в ранах уже запеклась, и Карислав понял, что после боя прошло немало времени. Тшудд добрался до раненой руки друга:

— Худо тебе будет, лишнее не отнять — и ты весь пропадешь.

Тшудд знахарил, знал болезни и раны. Карислав не дрогнул, когда биармин срезал обрывки живого мяса, рассекал жилы и вылущивал из суставов обломки косточек пальцев.

Знахарь закрыл раны зеленой мазью из жеваных трав и обвязал листьями с ивовой корой.

Они думали о своих, об Усть-Двинце, как там бились и бьются ли еще. Но не имели сил сдвинуться с места.

Судя о нурманнах, Одинец и другие поморяне были уверены, что пришлецы будут высаживаться против Усть-Двинца на реке, что нурманны первым делом нацелятся брать городок, перед ним и будет бой.

Не успела еще лодья с орлиной головой на носу бросить перед пристанью якорь, а уже прибежали со взморья сказать старшине:

— Самая большая лодья ходит по морю.

Вскоре, пока застрельная дружина Карислава без дела ждала у пристани, к Одинцу пришла новая весть:

— Нурманны на большой лодье подошли ближе к берегу, спустили лодки и меряют воду.

От взморья до Усть-Двинца путь близкий. Понял Одинец, поняли Сувор, Вечерко, Гинок и другие: глупо они рассудили, будто на Усть-Двинец нет другой дороги, как от пристани, с Двины. Нет, дорог много, и нурманны хитры. Нельзя принимать бой перед городком на двинском берегу: здесь нурманны зажмут между своими отрядами поморское войско. Самая большая лодья нурманнов нацелилась на взморье, там их наибольшая сила и там и быть бою.

Одинец послал предупредить Карислава, но посыльный не пробился к пристани, лег под стрелой нурманна.

Тревожные бубны торопили к взморью. С Одинцом тронулись все силы — больше ста поморян и около шестисот биарминов, — что час, то все больше подходило народа с восходного берега. Вблизи Усть-Двинца встретились еще новые, они плыли к Двине морем, издали заметили черную чужую лодью и выбросились на берег.

Ближе к морю лес редел. Войско всем многолюдством спешило между зарослями низких корявых сосен и елей с длинными просветами. Еще в лесу Одинец узнал, что нурманны успели высадиться на берег числом свыше двух сотен.

Лес кончался шагах в тысяче от соленой воды. Нурманны уже подходили к опушке на полет стрелы, но, завидя, как им навстречу сыпалось войско, опешили и попятились.

«Хотели пробраться незаметно, ударить исподтишка, напасть врасплох, не вышло у них», — так думали и так восклицали защитники Усть-Двинца.

Отступая и отступая, нурманны попятились до самого прибоя. Остановленные водой, враги сжались, сбившись тесной кучей. Впереди поставили четверых, затем шестерых, за ними не то восемь, не то девять воинов. Так они с каждым рядом расширяли тесный строй. Казалось, что нурманнов совсем мало, горстка, где там больше двухсот, как доносили дозорные, наберется ли и сотня? В своем тесном тупоклинном строю нурманны вдруг показались замершим пчелиным роем, который, вися на ветке, ждет, пока его не обметут в кузов.

В море стояла большая звериноголовая, совсем пустая лодья, вблизи берега качались три лодки, в них нурманны будут спасаться, как только их прижмут на берегу.

Выходя из лесу и одним своим видом оттесняя врагов, поморяне и биармины разворачивались длинным и свободным строем, чтобы не мешать друг другу размахиваться, не то что нурманны.

Среди нурманнов тоскливо и гнусаво взвыл рог. Смолк и взвыл еще громче. Видно, они боялись начинать бой со всей силой поморян и биарминов одной своей горсткой и звали на помощь других. Поморские воины только что видели, как нурманны побоялись подойти к берегу из-за Кариславовой дружины. Зовут рога, но на море пусто, нет нурманнских лодей.

Перед боем биармины и поморяне закричали и завизжали страшными голосами. Нурманны отступили к самой воде, бежать им некуда. Уходя отливной волной, море оттягивало дальше от берега звериноголовую лодью. Кучка нурманнов попятилась уже на осушенный морем песок.

Видя близких и ныне беспомощных убийц, погубивших их кровных, биармины не утерпели. Первыми бросились кудесники в доспехах китового уса, числом восемнадцать человек, за ними — все многолюдство.

Многие воины, освобождая плечо, побросали луки и колчаны, их подберут после победы. Толпой, наставив копья, гарпуны, зверовые и боевые рогатины, остроги, замахнувшись топорами и дубинами, поморское войско вперегонки ударило на плотный нурманнский строй.