Валентин Иванов - Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет

Под неутомимым солнцем нескончаемого дня неведомая северная часть земли фиордов туманилась и мерцала. Опасаясь узких лабиринтов между землей и островами, встревоженный мутью воды, в которой поджидали камни, старший кормчий Эстольд уводил флотилию в открытое море. И земля фиордов превращалась в тучи, клубившиеся под ясным сводом востока.

Нельзя терять из виду берег. Миновав опасные места, драккары возвращались к земле.

Больше нигде нет, как в первые дни плавания, дымков от кочевых стойбищ лапонов и их кожаных лодок, в которых они смело нападают на толстокожих морских зверей, чтобы платить дань нидаросскому ярлу.

Здесь море было еще обильнее населено, чем вблизи Нидароса, а земли стали пустынней. Места, пригодные для обитания богов и духов.

Безымянные архипелаги островов белели снегом птичьих гнездовий. Открывался глубокий фиорд в отвесных берегах невиданной высоты. Ни один викинг не мог бы подняться на берег и построить горд. Страшную скалистую пасть прикрывала сползающая с гор багровосизая туча. Из нее Тор метал в гранит золотой молот. А в море, над драккарами, сияло солнце.

Викинги молча искали амулеты под кафтанами. Гребцы же, чьи руки были заняты, шептали заклинания.

А из следующей расселины берега прямо в море лез глетчер, обрушивая в воду куски своего тела — ледяные горы, опасные, предательские айсберги.

— Течение усиливается, — заметил Оттару кормчий Эстольд.

«Черная Акула» приближалась к проливу. Несмотря на попутный ветер, все драккары шли на веслах. Прямым парусом не так легко управлять, и осторожный Эстольд не хотел доверяться ветру на неизвестной дороге. Драккары были верным оружием в руках кормчих лишь на веслах.

Эстольд улавливал быстроту течения опытом, который трудно передать в словах. Он улавливал силу течения по многим признакам, в которых движение драккара в отношении берега и известный темп гребли были лишь частью слагаемых. Оттар не ответил.

— Течение еще усилилось, — вновь заметил Эстольд через некоторое время.

— Ты боишься? — спросил ярл.

Такой вопрос не оскорбителен. Из всех викингов драккара один кормчий имеет право испытывать и опасения и страх. Стихии сильнее даже сынов Вотана. Кормчий держит не правило руля, а жизнь и смерть драккара и воинов.

— Я помню историю короля Гаральда Древнего, — ответил Эстольд.

Гаральд Древний заплыл на север дальше всех и едва не погиб в черной яме Утгарды, куда безвозвратно изливается море.

— Плыви, пока это действительно не сделается опасным, — спокойно сказал ярл. — Гаральд успел повернуть, успеем и мы. Мои драккары лучше Гаральдовых, — добавил Оттар, который тоже чувствовал необычную силу течения.

Драккары неслись к берегу. Эстольд заметил залив и направил флотилию туда.

«Черная Акула» подпустила другие драккары ближе Оттар видел тревогу кормчих и свободных от гребли викингов. Большинство не воспользовалось правом сна между сменами на веслах.

В небольшом заливе нашелся удобный для причала берег. Оттар в сопровождении четырех кормчих и нескольких десятков викингов вскарабкался на высокий берег. Поднимались тучи птиц, которые с оглушающим гамом заслоняли солнце. Со второго, еще более высокого мыса открылась тайна Северного моря.

Шли часы прилива, и внизу, на колоссальной глубине, кипела черная яма Утгарды. Усиленное высоким приливным валом, могучее морское течение дико врывалось в пролив и из пролива в фиорд. Не найдя выхода, вода, взлетая на вспененные берега, неслась в свирепом грандиозном водовороте. Викинги чувствовали, будто гора содрогалась под напором моря.

Страшное зрелище притягивало, томило неиспытанным чувством. Хотелось и броситься бежать, чтобы не видеть, и наклониться над бездной, повиснуть и — выпустить опору! Сзади, внушая странные и опасные желания, казалось, давило невидимым ветром, который холодил спины.

В воде что-то мелькнуло. Нужно было вглядеться, чтобы понять. Кит, затянутый в ловушку, сражался с бездной за свою жизнь.

Могучий зверь хотел вырваться в открытое море, где вода так мягка и добра. Он греб против течения плавниками и хвостом, греб всей мощью опытного пловца, как никогда не греб до этой минуты. Он стоял скалой против тяжелого вихря воды, бурля и взбивая пену еще выше, чем течение. Но он оставался на месте.

Увлекательное для викингов зрелище борьбы живого существа со смертью помогло им справиться с головокружением.

Кит напряг силы и сдвинулся. Напрасный успех! Громадный зверь опять остановился, как драккар на канате. О его усилиях свидетельствовали столбы воды.