Филиппа Грегори - Последняя из рода Тюдор

Я принимаю решение написать Неду и сообщить, что не желаю его видеть, когда двор вернется в Лондон и окунется в привычный распорядок городской жизни. Знаю, это бессмысленно, мы ведь в любом случае встретимся, мы служим одной королеве, мы состоим при одном дворе. Мы будем видеться каждый день.

«Только я не хочу, чтобы вы танцевали со мной, сажали меня на лошадь, провожали в часовню или как-либо еще выделяли», – пишу я сухим тоном. На листок капает слеза, и я вытираю ее рукавом, лишь бы он не заметил, что я плакала над письмом. «Желаю вам счастья с Франсис. Сама я никогда не выйду замуж. Я глубоко разочаровалась в любви».

Думаю, получилось очень достойно. К письму прикладываю драгоценное стихотворение, что он написал для меня. Никогда его не забуду, помню наизусть каждую строчку. Я носила его в льняном мешочке рядом с сердцем, будто амулет, оберегающий от безысходности. Теперь же лучше вернуть стихи ему, освободив таким образом от всех клятв любви, от нашего многообещающего обручения, от участи Троила и Крессиды. Отправляю вестника с посылкой в лондонский дом Неда на Кэнон-Роу и говорю, что ответа ждать не надо. Какой тут может быть ответ?

На следующий день мы возвращаемся из часовни, когда Джейни подходит ко мне с письмом, скрепленным печатью Хартфорда.

– Это от Неда, – неловко говорит она. – Его вестник принес на рассвете. Наверное, он писал всю ночь. Приказал отдать тебе без промедления. Прошу, будь снова моим другом. Прочитай, пожалуйста.

– Что это? – спрашивает из-под моего локтя младшая сестра Мария. Ее глаза горят любопытством.

– Не знаю, – отвечаю я, но чувствую, что покраснела от удовольствия. Должно быть, он снова ухаживает за мной. Мужчина не просидит всю ночь за письмом и не станет отправлять его на рассвете, чтобы принять отказ. Значит, он любит меня. Хочет меня вернуть. Хочет постараться уговорить.

– Это Нед? – не унимается Мария и дергает меня за руку, чтобы посмотреть на печать. – Ого!

– Хватит тебе. – Я отхожу от процессии, которая сопровождает королеву на завтрак в большую столовую.

– Тебе нельзя опаздывать, – предупреждает Мария. – Она сегодня не в духе.

– Иди без нас, – говорит Джейни. – Если кто спросит, скажи, что я заболела и Катерина повела меня в мою комнату.

Мария дерзко закатывает глаза и следует за остальными фрейлинами. Мы с Джейни выходим через дверь в саду в холодный безлюдный внутренний двор. Я открываю письмо.

– Что он пишет? – интересуется Джейни. Ее голос звучит приглушенно – она зажала рот рукавом, чтобы не закашлять из-за сырого воздуха с реки.

Я поднимаю затуманенные глаза, но не вижу ее сквозь слезы.

– Пишет, что хочет немедленно на мне жениться, – шепчу я. – Как только двор вернется в Лондон. Говорит, нам не нужно больше ждать и он не станет слушать предостережения Уильяма Сесила или кого-либо еще. Роберт Дадли советовал ему положиться на время, но сам не положился, и это его погубило. Он не хочет больше ждать. – Расплакавшись, я хватаю ее за руки. – Джейни! Нед женится на мне!

Собрание Тайного совета посещает королева с двумя придворными дамами, стоящими за ее троном, но мое присутствие не требуется. Я тихонько ускользаю из приемного зала и поднимаюсь к комнате фрейлин. Джейни ждет меня, и мы направляемся в ее личные покои справа от главного зала.

Она носится со мной, снимает чепец, причесывает мне волосы, опять прикалывает чепец.

– Это была просто ссора возлюбленных, – говорит она, – и ничего больше. Слава богу, все закончилось.

Я понимаю, что улыбаюсь, будто все вдруг перестало иметь значение.

– Он написал такое чудесное письмо.

– Настоящий поэт, – отвечает Джейни. – Обнажает свое сердце в словах. И эта Фрэнсис Мьютас ничего для него не значит.

– Не надо было брать ее за руку после танца.

– Он это осознает, – соглашается Джейни.

– А был ли он с ней на следующий вечер?

– Он ее даже не видел. Играл в карты со сквайрами. Он уверял меня в этом, и я сама видела. Ты просто заревновала.

– Я не ревнивая!

– Разве? – переспрашивает она, склонив голову набок.

Я смеюсь в ответ, хотя к горлу подступил ком.

– Джейни, во всем виновато это место, пропитанное ложью. И сплошная неуверенность, когда у тебя нет разрешения на брак и подходящего времени, чтобы попросить его! А теперь, когда Елизавета и Роберт Дадли разлучились навсегда и он вернулся ко двору, но не может быть с ней, так как все презирают его за убийство жены, а Елизавета боится даже заговорить с ним… может ли она снова быть счастливой? Нам не дадут разрешения на брак! Елизавета никому не позволит познать счастье, ведь она потеряла любимого навеки.